Великие мифы народов мира

– Нет, я не согласна! – закричала Фригг. Когда эзиры и ваны оправились от первого шока, мать Бальдра пошла к ним. – Кто из вас хочет получить мою вечную любовь и признательность? – спросила она. – Кто бы это ни был, пусть он отправится в темное царство Хель и предложит царице взять выкуп за Бальдра. Возможно, она согласится и отпустит его к нам. Кто из вас пойдет? Конь Одина готов к путешествию.

И тогда вперед выступил Гермод Смелый, брат Бальдра. Он сел на Слейпнира и направил коня к царству Хель.

Девять дней и ночей ехал Гермод. Его путь пролегал через непроходимые заросшие низины, каждая из которых была глубже и темнее предыдущей. Он подъехал к реке, которая называлась Гьоль, и к мосту через нее, сверкавшему золотом. Его охраняла бледная дева, преданная служанка Хель.

– Краски жизни еще тебя не покинули, – сказала бледная дева Модгуд. – Зачем прибыл ты в царство мертвых к его владычице Хель?

– Я – Гермод, – ответил юноша, – и я пришел узнать, не возьмет ли Хель выкуп за Бальдра.

– Жилище Хель не может не испугать тех, кто в него входит, – сказала Модгуд, – вокруг него стоит высокая стена, которую даже твой могучий конь вряд ли перепрыгнет. Дверь в него – Риск, кровать в нем – Тревога, стол – Голод, а портьеры – Адские мучения.

– И все же я должен попасть к Хель, – сказал Гермод.

– Бальдр проехал по этому мосту, – сообщила Модгуд, – и направился на север.

Гермод поехал в этом же направлении и вскоре подъехал к высокой ограде. Он спешился, подтянул подпругу, потом снова сел в седло и пришпорил Слейпнира. Могучий конь легко перепрыгнул через ограду. Гермод направил его к дому. Оттуда вышла Хель и заговорила с Гермодом. Она сказала, что, если Бальдра действительно так сильно любят в мире живых, она возьмет за него выкуп и позволит вернуться в Асгард.

– Если все живое и мертвое тоскует и плачет по нему, тогда он вернется к эзирам. Но он останется со мной, если хотя бы кто-то не заплачет и скажет, что смерть Бальдра ему безразлична.

Сердце Гермода исполнилось радостью. Он повернул коня и тронулся в обратный путь. Он снова проехал по непроходимым заросшим лесом низинам, каждая из которых была глубже и темнее предыдущей. Он вернулся в верхний мир и увидел, что все вокруг плачет, тоскует по Бальдру. Он пришпорил коня и поспешил дальше. Все, кого он встречал на своем пути, молились, чтобы Бальдру удалось вырваться из царства Хель. Земля и камни, деревья и металлы, все молились о том же. Но однажды Гермод заметил ворону, которая сидела на засохшей ветке. Ворона явно не горевала. Она вспорхнула с ветки и полетела прочь; Гермод последовал за ней: ему необходимо было убедиться, что она тоже тоскует по Бальдру.

Ворона скрылась из вида в пещере, из которой тут же показалась старая уродливая карга. Она улыбалась.

– Если ты ворона, которая только что влетела сюда, ты должна горевать по Бальдру.

– Я – Токк, и я не собираюсь лить слезы по этому божеству. Пусть он останется у Хель. Мне все равно.

– Но все в мире плачут по Бальдру, – сказал Гермод.

– А Токк не уронит ни одной слезинки, – сообщила старуха. – Я его никогда не любила.

И Гермод понял, что ему не придется возвращаться в царство Хель за Бальдром. Теперь все знали, что в мире есть кто-то, не проливающий слез по Бальдру. Понуро склонив голову, Гермод возвратился в Асгард.

Когда эзиры и ваны узнали, что выкуп не будет принят, им пришлось смириться с тем, что любимец Асгарда ушел от них навсегда. И они стали готовить тело Бальдра для сожжения. Сначала они обрядили тело в богатые одежды, потом каждый из эзиров и ванов оставил рядом с ним ценный дар. Затем все простились с ним, запечатлев поцелуй на его холодном челе. И только Нанна, юная супруга Бальдра, с плачем бросилась на грудь умершего, ее нежное сердце разоралось, и она умерла от горя. И снова стали эзиры и ваны лить слезы. Они взяли тело Нанны и положили ее рядом с телом ее любимого супруга.

Тела Бальдра и Нанны были доставлены на берег моря. Хрингхорни называлась ладья Бальдра. Она была очень большой. Боги хотели столкнуть ее в воду, чтобы устроить на ней погребальный костер, но, несмотря на все их усилия, ладья не сдвинулась с места. Тогда послали за великаншей Хюроккинн. Она прибыла верхом на огромном волке, уздой которого служила гадюка. Когда она спешилась, волка пришлось удерживать четырем великанам. Хюроккинн одним движением руки столкнула ладью в море. Волны ударили в борт ладьи, и задрожала земля.