Великие мужчины XX века

Стайны выставляли картины Пикассо в своем парижском доме, привлекая к нему внимание коллекционеров и меценатов. Другим опекаемым Стайнами автором был Анри Матисс, чьи картины в стиле «фовизма» вызвали сенсацию на Осеннем салоне 1905 года. Пикассо был заворожен яркими красками и упрощенными линиями Матисса; так же он был очарован работами самоучки-примитивиста Анри Руссо, которого он называл «последним художником Древнего Египта» за сходство его работ с яркими и плоскими египетскими фресками. В то же время Пикассо открыл для себя древние иберийские скульптуры и африканское искусство, выставленное в Этнографическом музее. Постепенно влияние импрессионизма исчезает из его работ, сменяясь ломаными линиями и примитивным рисунком, заимствованным у африканских масок и архаических рисунков. А в 1907 году Пикассо пишет знаменитых «Авиньонских девиц», открывших период кубизма, изобразив пять обнаженных женщин: изначально картина, навеянная любимым когда-то Пабло публичным домом в барселонском квартале Кале д’Авиньон, называлась «Философский бордель», но друг Пикассо писатель Андре Салмон переименовал полотно в «Девиц». Несколько лет Пикассо не решался выставлять картину, опасаясь нападок критики, ведь даже немногочисленные друзья, допущенные к лицезрению, были в шоке. Матисс, весьма справедливо увидевший в «Девицах» влияние своих «Купальщиц», был в бешенстве, а Жорж Брак, новый друг Пабло, заметил: «Такое ощущение, что ты хотел накормить нас паклей или напоить бензином».

Пабло Пикассо. Авиньонские девицы, 1907 г.

Вместе с Браком Пикассо начал разрабатывать кубизм: они постоянно работали вместе и так влияли друг на друга, что сейчас уже трудно сказать, где чья идея. Кубизм мыслился не как отражение реальности, но как ее пересоздание: «Искусство – это ложь, ведущая к правде», – говорил Пикассо. Тона стали мутными, палитра – монохромной, объемы – ломаными, а формы, рассеченные на плоскости, предстали созданными из геометрических блоков. Чтобы вернуть в свои похожие на ребусы полотна связь с реальностью, художники вводят в них обрывки газет, шрифты, обои, спичечные коробки и настоящий мусор. Изобретенная Пикассо техника коллажа впервые была применена в картине «Натюрморт с плетеным стулом».

Хотя обычная публика пребывает в ужасе от кубистических экспериментов, его картины охотно покупают коллекционеры и галерейщики, а критики без устали допытываются, что именно хотел сказать Пикассо и как он это придумал. «Картина приходит ко мне из дальней дали, – в раздражении отвечал художник, никогда не любивший пустых теоретизирований. – Кто может сказать, откуда именно? Я угадал, увидел, написал ее – и я же на следующий день уже не могу понять, что сделал. Как может кто-то еще постичь то, что я вложил в нее, быть может, вопреки собственной воле?..»

Теперь у него появилось достаточно денег, чтобы снять нормальную квартиру. В сентябре 1909 года он с Фернандой переехал на бульвар Клиши, туда же отправились собранные за годы житья в Бато-Лавуар сокровища: безделушки с блошиных рынков – статуэтки, маски, вазы и бутылки, гитары и старые коврики, и картины друзей – Матисса, Сезанна и Анри Руссо. Но Фернанда недолго наслаждалась комфортом: уже через два года Пикассо выставил ее за дверь, влюбившись в другую.

Его новую возлюбленную звали Марселла Умбер, но он называл ее Ева Гуэль. Она была хрупкой и миниатюрной, стройной и нежной, и к тому же невестой польского художника Маркуссиса – который, собственно, их и познакомил, – но влюбившегося с первого взгляда Пабло это не остановило. В качестве любовных признаний Пикассо посвятил Еве несколько картин: ее саму на них увидеть невозможно, ибо кубизм не предполагает портретного сходства даже в портретах, – но на них было написано «Я люблю Еву» и «Моя красавица». Вместе они отправились путешествовать по Европе и даже планировали пожениться, но тут Пикассо постигло самое большое любовное разочарование – в 1915 году Ева заболела туберкулезом. «Моя жизнь – сущий ад, – жаловался Пикассо в письме от 1915 года. – Ева все время болеет, в течение целого месяца она находилась в санатории, и я вынужден прервать свою работу!» Через несколько месяцев она скончалась.

Вся тяжесть этого времени – начавшаяся война, демобилизация, смерть Евы, гибель на фронте друзей, расставание с Браком – он ушел на фронт и был тяжело ранен, все это придавило Пикассо; некоторое время он жил очень замкнуто, почти ни с кем не общался. Его интерес к кубизму стал сходить на нет, хотя элементы его будут появляться на картинах Пикассо до конца его дней.