Великие мужчины XX века

После свадьбы молодожены перебрались в квартиру на рю Бовси: наверху – мастерская, внизу – жилые комнаты. Ольга обставила квартиру по своему вкусу: красное дерево, элегантные украшения, изысканные драпировки… Фотограф Брассай так описывает свое посещение салона Пикассо: «Эта квартира совершенно не вязалась с привычным стилем жизни художника: здесь не было ни той необычной мебели, которую он так любил, ни одного из тех старинных предметов, которыми ему нравилось окружать себя, ни разбросанных как придется вещей. Ольга ревниво оберегала владения, которые она считала своей собственностью, от влияния яркой и сильной личности Пикассо». Она приучала Пабло к светской жизни, изысканному обществу, балам и обедам, что так соответствовало ее врожденному аристократизму и воспитанию. Ольге нравилось быть женой знаменитого художника, вращаться в высшем свете и общаться со знаменитостями. Она старалась изысканно одеваться сама и добилась, чтобы и Пабло сменил вечный комбинезон на костюмы от дорогих портных. Пикассо откровенно гордился красотой жены, ее естественными манерами и аристократизмом, написанные им ее портреты этого периода полны любви и нежности. Писал он их в реалистичной манере – на этом настояла сама Ольга, не любившая новаторства в живописи: «Я хочу узнавать свое лицо!» – говорила она.

В феврале 1921 года Ольга родила сына, которого назвали Поль. Пикассо, в сорок лет впервые ставший отцом, был на седьмом небе от счастья. Он бесконечно рисовал Ольгу с малышом, помечая не только день, но и час. Ольга любила сына с почти болезненной страстью, надеясь, что ребенок поможет укрепить начавший рушиться брак…

Увы, мать Пикассо была права, когда в свое время сказала Ольге: «С моим сыном, который создан только для самого себя и ни для кого другого, не может быть счастлива ни одна женщина». Пабло был слишком независим, слишком своеволен, чтобы долго терпеть нормы светских приличий, чье-то руководство или чьи-то претензии. Ольга, после родов ставшая гораздо требовательнее к семейной жизни, все больше и больше раздражала его: он начинал протестовать, надолго покидать ее, что вызывало все новые и новые упреки и ссоры… Они были слишком разными во всем – от стремлений до вкусов. «Ольга, – жаловался Пикассо, – любит чай, пирожные и икру. Ну а я? Я люблю каталонские сосиски с фасолью». Его равнодушие разжигало ее беспокойство и ревность, а все это лишь увеличивало пропасть между ними. Постепенно на полотнах Пикассо вместо прежней Ольги-богини появляется другая Ольга: мегера, фурия, чудовище…

Этот период называют «сюрреалистическим»: под влиянием этого течения на картинах Пикассо возникают разорванные на части, бесформенные или безобразно раздутые монстры, агрессивно-сексуальные, орущие или бьющиеся в истерике: среди характерных примеров можно назвать, например, работы «Сидящая купальщица», «Женщина в кресле» или «Фигуры на берегу моря». Критики убеждены, что их появление – прямое следствие постоянных скандалов с женой.

Пабло Пикассо. Сон (Портрет Мари-Терез Вальтер), 1932 г.