Читаем Великие мысли великих людей. XIX – XX век полностью

Я не желаю, чтобы мой дом был обнесен со всех сторон стеной и чтобы мои окна были наглухо заколочены: я хочу, чтобы культура всех стран свободно проникала в мой дом. Но я не желаю, чтобы меня сбили с ног.

Человек и его поступок – вещи разные. В то время как хороший поступок заслуживает одобрения, а дурной – осуждения, человек, независимо от того, хороший или дурной поступок он совершил, всегда достоин либо уважения, либо сострадания.

Если желаешь, чтобы мир изменился, – сам стань этим изменением.

Цивилизация в подлинном смысле слова состоит не в умножении потребностей, а в свободном и хорошо продуманном ограничении своих желаний.

Трус не способен проявлять любовь, это прерогатива храброго.

Умение прощать – свойство сильных. Слабые никогда не прощают.

Бесстрашие обязательно для развития других благородных качеств. Разве можно без мужества искать истину или заботливо хранить любовь?

Любовь никогда не требует, она всегда дает. Любовь всегда страдает, никогда не выражает протеста, никогда не мстит за себя. Трусость никогда не может быть моральной.

В вопросах совести закон большинства не действует.

Для меня истина – главенствующий принцип, включающий множество других принципов. Эта истина есть правдивость не только в слове, но и в мысли, не только относительная истина в нашем понимании, но и абсолютная истина, вечный принцип, то есть Бог… Я поклоняюсь Богу как истине. Я еще не нашел Его, но ищу. Я готов в этих поисках пожертвовать всем самым дорогим для меня. Я отдам даже жизнь, если понадобится.

Ценность идеала в том, что он удаляется по мере приближения к нему.

Нет правды в человеке, который не в состоянии контролировать свой язык.

ГАРИН-МИХАЙЛОВСКИЙ

НИКОЛАЙ ГЕОРГИЕВИЧ ГАРИН-МИХАЙЛОВСКИЙ (1852–1906) – РУССКИЙ ПИСАТЕЛЬ, ИНЖЕНЕР-ПУТЕЕЦ.

Человек, который не проявляет ума, тем самым проявляет свою глупость.

Преимущество глупости в том, что ей никогда не завидуют.

За делом-то, пожалуй, и приятнее умереть, чем так сидеть да дожидаться смерти.

Жизнь – колесо, что сегодня внизу – завтра наверху.

ГАРФИЛД

ДЖЕЙМС АБРАМ ГАРФИЛД (1831–1881) – 20-й ПРЕЗИДЕНТ США. ВО ВРЕМЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ – ОДИН ИЗ КОМАНДУЮЩИХ АРМИИ СЕВЕРА. СМЕРТЕЛЬНО РАНЕН ПРИ ПОКУШЕНИИ.

Даже если морщины могут избороздить чело, не допустим, чтобы они покрыли сердце. Дух не должен стареть.

Я не стал бы ничего предпринимать ради мести. Наш народ слишком велик, чтобы мстить. Но ради уверенности в будущем я готов сделать что угодно.

ГЕЙНЕ

ГЕНРИХ ГЕЙНЕ (1797–1856) – НЕМЕЦКИЙ ПОЭТ И ПУБЛИЦИСТ, ВЫДАЮЩИЙСЯ МАСТЕР ЛИРИЧЕСКОЙ И ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ. МНОГИЕ ЕГО СТИХИ ПОЛОЖЕНЫ НА МУЗЫКУ ШУМАНОМ И ШУБЕРТОМ.

Доброта лучше красоты.

Глупец тот, кто пытается прикрыть собственное ничтожество заслугами своих предков.

Не быть подчиненным никакому закону – значит быть лишенным самой спасительной защиты, ибо законы должны нас защищать не только от других, но и от себя самих.

Любовь!

Это самая возвышенная и победоносная из всех страстей. Но ее всепокоряющая сила заключается в безграничном великодушии, в почти сверхчувственном бескорыстии.

Единственная красота, которую я знаю, – это здоровье.

Не занятый делом человек никогда не может насладиться полным счастьем, на лице бездельника вы всегда найдете отпечаток недовольства и апатии.

Мудрые люди обдумывают свои мысли, глупые – провозглашают их.

ГЕРЦЕН

АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ ГЕРЦЕН (1812–1870) – РУССКИЙ РЕВОЛЮЦИОНЕР, ПИСАТЕЛЬ, ФИЛОСОФ. С 1847 ГОДА ЖИЛ В ЭМИГРАЦИИ. ОДИН ИЗ ОСНОВОПОЛОЖНИКОВ НАРОДНИЧЕСТВА. В ГАЗЕТЕ «КОЛОКОЛ» ОБЛИЧАЛ РУССКОЕ САМОДЕРЖАВИЕ, ТРЕБОВАЛ ОСВОБОЖДЕНИЯ КРЕСТЬЯН С ЗЕМЛЕЙ. ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ НЕКОЕГО РУССКОГО БАРИНА, ГЕРЦЕН – «ТОТ ЖЕ СТЕНЬКА РАЗИН ПЕРОМ». ГЛАВНЫЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ТРУД – АВТОБИОГРАФИЧЕСКОЕ СОЧИНЕНИЕ «БЫЛОЕ И ДУМЫ».

Нет народа, вошедшего в историю, который можно было бы считать стадом животных, как нет народа, заслуживающего именоваться сонмом избранных.

Полного счастья нет с тревогой; полное счастье покойно, как море во время летней тишины.

Хронического счастья также нет, как нетающего льда.

Вечно угрюмые постники мне всегда подозрительны; если они не притворяются, у них или ум, или желудок расстроены.

Где не погибло слово, там и дело еще не погибло.

Нет мысли, которую нельзя было бы высказать просто и ясно.

Вся жизнь человечества последовательно оседала в книге: племена, люди, государства исчезали, а книга оставалась.

Все религии основывали нравственность на покорности, то есть на добровольном рабстве.

Наука требует всего человека, без задних мыслей, с готовностью все отдать и в награду получить тяжелый крест трезвого знания.

Ничего не делается само собой, без усилий и воли, без жертв и труда.

В науке нет другого способа приобретения, как в поте лица; ни порывы, ни фантазии, ни стремления всем сердцем не заменяют труда.

Жизнь, которая не оставляет прочных следов, стирается при всяком шаге вперед.

Страшные преступления влекут за собой страшные последствия.

Любовь и дружба – взаимное эхо: они дают столько, сколько берут.

Только любовь создает прочное и живое, а гордость бесплодна, потому, что ей ничего не нужно вне себя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное