Великие пророки современности

Ираида Михайловна занималась только своей больной сестрой, сидела днями и ночами около ее постели, выполняла указания врачей и Мессинга. Их труды были вознаграждены: опухоль прекратила прогрессировать, по крайней мере на какое-то время.

Я искренне восхищалась Аидой. Как сильно она держалась за жизнь! Какая у нее была сила воли? Какое самообладание надо иметь, чтобы между курсами химиотерапии и облучения всегда сопровождать мужа и ассистировать ему на выступлениях! Во время поездки в Горький ей стало значительно хуже, и в сопровождении медсестры она вернулась домой на теплоходе. Она была даже не в состоянии самостоятельно сойти на землю, и Вольф донес ее на руках. В пути ей постоянно приходилось делать инъекции, чтобы она добралась до Москвы живой. Тогда Вольф не положил ее в больницу. Он понимал, что все бесполезно, и знал это с самого начала, когда еще в Тбилиси ее только начинали беспокоить боли. Аида также знала, что умирает, но даже тогда оптимизм не покидал ее. Доживая последние дни, она пыталась убедить Мессинга, что все будет хорошо.

Однажды пациентку навестили Николай Блохин и Иосиф Кассирский. Блохин был директором Института онкологии, блестящим хирургом, который оперировал Аиду; Кассирского, специалиста-гематолога, крайне уважал Вольф. Было начало июня, любимое время Аиды. Оба врача сидели у постели больной, чувствуя вину за то, что не смогли вылечить ее. Позже все переместились на кухню. Никто не хотел уходить. Мы не думали, что разумно оставлять Вольфа в таком состоянии. Кроме Аиды и Ираиды, у него никого нет. Вольф не мог усидеть на месте и принимался расхаживать по крошечной кухне. Наконец Блохин прервал тягостное молчание:

— Дорогой Вольф Григорьевич, вы не должны так расстраиваться. Вы знаете, даже у пациентов в критическом состоянии наступает улучшение и они живут еще долгое время. Я помню…

Вольф не дал ему закончить.

Вольф Мессинг на могиле жены

Он дрожал, его руки тряслись, на лице появились красные пятна.

Послушайте, почти прокричал он, — я не ребенок! Я Мессинг! Не говорите чепухи. Она не поправится. Она умрет. — Минуту он постоял молча и уже спокойно сказал:

Она умрет второго августа в семь часов вечера.

Как бы я хотела, чтобы на этот раз пророчество Вольфа не сбылось! Так или иначе, сохранить то, что произошло, в тайне не удалось. Врачи, которые присутствовали при этом, рассказали обо всем своим коллегам, и мрачный прогноз просочился в медицинские и научные круги. Никто не желал смерти Аиде, но все с некоторым скорбным любопытством ждали назначенного часа. Второго августа я получила приглашение от Мессингов. Аида была в сознании, Мессинг молча плакал. С наступлением вечера она начала говорить более непринужденно и ясно, часто просила меня о чем-то, в половине седьмого попросила стакан воды, и это была ее последняя просьба. В семь часов она умерла.

После похорон Мессинг впал в депрессию. Ситуация выглядела особенно трагичной, т. к. на сцене он был сильным и всемогущим, мог отдавать приказания другим простым усилием воли, а справиться со своими эмоциями не умел. В таком состоянии он пребывал девять месяцев.

Настала пора поговорить серьезно и обстоятельно о феномене Мессинга и о том, что составляет основу его уникальных способностей, каково их научное объяснение. Однако для этого придется вновь вернуться к воспоминаниям Мессинга незадолго до окончания войны с фашистами.

Из воспоминаний Вольфа Мессинга

«В 1944 г. после представления в Новосибирске ко мне за кулисами подошла молодая, немного полноватая, с короткой стрижкой женщина, которая мягким и приятным голосом сказала: — Я считаю, что вступительное слово перед вашими психологическими опытами должно быть иным.

Я был заинтригован ее откровенностью. „Ну что ж, — сказал я, — вы можете попытаться сами, если чувствуете, что справитесь.

«Следующее представление через два дня. Вы успеете подготовиться?" — „Думаю, что да — ответила незнакомка. Я встретился с ней накануне очередного представления. Мне понравилась ее речь, лаконичная и сдержанная, определенно эта женщина была очень культурным человеком. „У вас есть длинное платье для выступления, — спросил я. — Что-то вроде бального? "Я решил, что если она захочет работать со мной, то будет соглашаться со всем, что я говорю. Но она ответила гордо и независимо: „У меня ничего такого нет, но я уверена, что для психологических опытов это и не нужно. Это же не театральная программа, так что более подойдет строгий темный костюм Так я впервые встретился с женщиной, которая впоследствии стала моей женой, другом и помощником.