Великие религии мира

Иуда забылся сном. И опять было во сне много людей. И одни плакали, а другие хохотали. Но вдруг один зарыдал так сильно, что сердце Иуды перевернулось от этого. Кажется, оно разорвалось бы, если бы не раздался спокойный веский голос, такой спокойный и достойный, что Иуде стало даже неловко за свою тоску и смятение, и он сказал почему-то: «Да, да, сейчас». А среброволосый первосвященник (ибо это был его голос) говорил: «Успокойся. Тебе надо отдохнуть. Ты самый добрый. Самый мудрый. Ты — Свет».

И Иуда проснулся. Комната была залита солнцем. Все уже встали и занимались каждый своим делом, кто в доме, кто во дворе.

В углу полулежал Иисус, подперев голову рукой, и не глядел на Иуду.

— Иди, Иуда, сегодня у тебя много дела, — сказал Он. — Я соберу вас на вечерю перед Пасхой. Надо купить еду и приготовить угощение.

В комнату вошла Мария Магдалина, неся сосуд с дорогим мир-ром. Она подошла к Иисусу и стала умащать Его драгоценным благовонием.

— Что она делает?! — возмутился Иуда. — Это мирро стоит талант серебра. Сколько нищих можно было бы накормить.

— Оставь ее, — сказал Иисус. — Она принесла это на погребение Мое, ибо нищих всегда будете иметь при себе, а Меня не всегда.

— Что ты говоришь, Равви?! — воскликнула Магдалина и залилась слезами.

«Что Он говорит?! — сказал про себя Иуда. — Позволяет умащать себя драгоценным мирром, принимает божеские почести. Не слишком ли это?! Я забочусь о нищих больше, чем Он. Я — Свет... Во сне мне так сказано было... Свет я или не Свет? Сейчас я испытаю себя. Вот если...» Он не успел подумать, что «если», как вдруг расслышал слова, которые Иисус говорил Магдалине в ответ на какой-то ее вопрос. Что это был за вопрос и о чем они говорили перед этим, Иуда пропустил, но вот что донеслось до его слуха:

«Испытывающий себя уже не Сын Божий».

Иуду точно огнем опалили. Он вдруг выронил ящик с деньгами, так что Магдалина вздрогнула, а Иисус сказал, не подымая головы:

— Иуда, что делаешь, делай скорее.

Все подумали, что Он говорит ему о покупках. И только Иисус и Иуда знали смысл слов.

Иуда вышел.

Глава 17. Тайная вечеря

И был в тот день Иисус так особенно тих и углублен, что ученики даже и ступать громко боялись, будто можно было что-то спугнуть или осквернить.

Иоанн ходил за Иисусом как тень, такой неслышный и печальный и совсем не отделимый от Него.

Все Его любили. Но матери Иоанна и Якова казалось, что ее сыновья больше всех. «Пусть они будут первыми в царствии небесном, — попросила она Его. — Пусть один из них сядет у Тебя по правую руку, а другой по левую».

— Не знаешь, чего просишь, — сказал Он ей. — В царствии небесном первые будут последними, а последние первыми. В царствие небесное войдет тот, кто забыл про себя и место свое. Кто себя не видит, тот увидит царство. Будьте, как дети, которые еще не умеют видеть себя со стороны...

А потом Он стал умывать им ноги.

— Ты — нам?! — спросили ученики.

— Да, я — вам. Любящий не унижается. Только любите — и делайте, что подскажет любовь. Любите Меня так, как я — Отца. Вот и все.

Я — лоза, вы — ветки. Ветки и лоза должны быть едины. Что такое ветки без ствола лозы? Ствол в них, и они в стволе.

Но пока еще мы не совсем едины. Только после моей Пустыни я стал совсем единым с Отцом моим. Скоро я поведу вас в Пустыню вашу и там оставлю.

— Равви, что Ты говоришь? В какую Пустыню? - спросил другой Иуда, не Искариот.

— Что нам надо уйти от мира и поселиться в Пустыне, как ученикам Иоанна? Веди нас, куда хочешь. Нам ничего не трудно с Тобой, — сказал Матфей.

— Знаю, что вам ничего не трудно со Мной, — медленно сказал Иисус. — Но в том-то и дело, что надо вам остаться без Меня. Это и будет ваша Пустыня.

— Что ж, если надо, будем некоторое время без Тебя.

— Нет, не некоторое время. А все время. Во времени должны вы остаться без Меня, чтобы в вечности совсем соединиться со Мной. Потому что сейчас вы еще духовные дети и не одно со Мной и не можете вынести всего, что Мне надо вынести.

— Как не можем?! — воскликнул Петр. — Я жизнь свою за Тебя положу.

— Жизнь свою за меня положишь? Говорю тебе: до тех пор, как пропоет петух, трижды отречешься от меня...

— Равви!... Что ты сказал, равви?!

 * * * * * *

Тихо. Ночь.

...Последний раз Я с вами. Мы прощаемся, дети мои. Будьте тверды. Не смущайтесь, когда будут вас соблазнять и говорить вам хитрые слова и спрашивать, как понять их. Слитый со Мной все поймет, а разделенный со Мной все переиначит. Ибо у всех слов есть два смысла - божеский и земной. Вам будут приводить Мои слова и смеяться надо Мной, говорить, что они не вяжутся друг с другом. Это для земного слуха не вяжутся. Для небесного — все связано.

Внешние люди собираются в стадо и идут за голосом внешним. А внутренние люди противостоят стаду, и каждый из них сам говорит с Богом и держит ответ перед Богом, сам, без посредников.

Не будьте стадом, будьте людьми! Я завещал вам земной мир и небесный меч! Не мечом решается духовный спор. Но нельзя мириться со злом в душе своей.

Будьте миротворцами на земле и будьте непримиримым воинством в Духе!