Читаем Великие русские полководцы и флотоводцы. Истории о верности, о подвигах, о славе... полностью

Снова и снова Нахимов повторял офицерам свою излюбленную мысль: «Матрос есть главный двигатель на военном корабле, а мы только пружины, которые на него действуют. Матрос управляет парусами, он же наводит орудия на неприятеля; матрос бросится на абордаж, если понадобится. Все сделает матрос, если мы, начальники, не будем эгоистичны, ежели не будем смотреть на службу как на средство для удовлетворения своего честолюбия, а на подчиненных – как на ступени для собственного возвышения.

Матросы – основная военная сила. Вот кого нам нужно возвышать, учить, возбуждать в них смелость, геройство, ежели мы не себялюбивы, а действительные слуги Отечества».

В конце 40-х – начале 50-х годов корабли Черноморского флота находились в постоянных плаваниях, на них непрерывно совершенствовалась военно-морская выучка личного состава. И когда началась Крымская война, Нахимов и его моряки оказались готовыми к ней. 13 сентября 1853 года на флоте был получен экстренный приказ немедленно перевезти из Севастополя в Анакрию (Кавказ) пехотную дивизию с артиллерией.

Адмирал Нахимов взял на себя выполнение этой труднейшей операции. Уже через четыре дня после получения приказания не только все собранные им суда были совершенно готовы к отплытию, но на них уже находились и разместились в полном порядке все назначенные войска: 16 батальонов пехоты с двумя батареями – 16393 человека, 624 лошади и все необходимые грузы. 17 сентября адмирал вышел со своей эскадрой в море, а 24 сентября пришел в Анакрию и в тот же день осуществил высадку войск. Для этой блестяще выполненной операции у Нахимова было в распоряжении лишь 14 парусных кораблей, 7 пароходов и 11 транспортных судов. Моряки-специалисты называют этот переход исключительным в военно-морской истории и для сравнения указывают, что англичане в свое время перевезли подобное же количество войск более чем на 200 военных и транспортных судах.

Покончив с одной задачей, Нахимов взялся за другую, еще более опасную и сложную: найти на Черном море турецкий флот и сразиться с ним. В начале ноября 1853 года адмирал Нахимов узнал, что турецкая эскадра под командованием капудан-паши Османа вышла из Босфора и зашла в Синопскую бухту. 20 ноября он обнаружил турецкую эскадру, стоявшую под защитой береговых батарей. Нахимов решил заблокировать неприятельский флот в его базе и ожидать подкрепления из Севастополя. 28 ноября подкрепление прибыло, и теперь русская эскадра насчитывала 6 линейных кораблей и 2 фрегата (всего 720 орудий, в том числе 76 бомбических пушек, стрелявших разрывными снарядами). Турецкая эскадра состояла из 7 фрегатов, 2 корветов, 2 пароходофрегатов, двух бригов, одной шхуны и двух военных транспортов – всего 16 парусных и паровых кораблей при 427 орудиях. Кроме того, на шести береговых батареях, установленных в районе Синопской бухты, было 38 орудий крупного калибра.

Павел Степанович не стал ждать, когда неприятельские корабли выйдут в море, а принял решение – атаковать и уничтожить их на базе.

Командующий русской эскадрой учитывал и то, что противник в бою на якоре не сможет использовать преимущество своих пароходофрегатов перед русскими парусными кораблями.

Замысел Нахимова сводился к тому, чтобы как можно быстрее ввести свои корабли на синопский рейд и с короткой дистанции всеми силами решительно атаковать противника артиллерией. Адмирал приказал двигаться двумя колоннами по три линейных корабля в каждой. Стремясь к быстрому разгрому соперника, Нахимов установил дистанцию боя в один – два кабельтовых (180–360 метров), назначив каждому кораблю огневую позицию. Он отказался от детализации плана атаки и предоставил командирам кораблей возможность проявить разумную инициативу.

Русская эскадра вошла в бухту. Турецкий флагманский корабль «Авни-Аллах» первым открыл огонь по русским кораблям, но превосходство русской артиллерии и прекрасная подготовка моряков сразу же сказались на результатах сражения. Особенно губительной была стрельба из бомбических пушек, вызывавшая на турецких кораблях большие разрушения и пожары. В течение трех часов русская эскадра уничтожила 15 кораблей противника и подавила все его береговые батареи. Синопское сражение оказалось последним крупным сражением парусных фрегатов. Вице-адмирал Нахимов проявил в нем выдающееся флотоводческое искусство.

Павел Степанович получил орден св. Георгия, но он думал не о славе и наградах. Флотоводец смотрел в будущее и предвидел вступление в войну Англии и Франции.

Его очень тревожил Севастополь – главная база Черноморского флота. Город был надежно защищен со стороны моря, но на суше укреплений не имел. К предостережениям опытного моряка никто, к сожалению, не прислушался.

Между тем Англия и Франция сосредоточили на Черноморском театре военных действий (в районе Варны) 89 боевых кораблей, из них 54 паровых, 300 транспортов и 62-тысячный экспедиционный корпус. К моменту высадки англо-франко-турецких войск в Крыму Россия имела на Черном море 14 парусных линейных корабля и 22 фрегата, из них 11 были паровыми, а также 40 тысяч солдат и офицеров.

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное