Читаем Великие стервы России. Стратегии женского успеха, проверенные временем полностью

Еще год назад жизнь казалась Вале полной счастья и любви. Они познакомились 3 мая 1938 года на дне рождения маршала Лебедевского. Ей – двадцать один, ему – двадцать восемь. Она – молодая актриса театра и кино, он – прославленный летчик, герой испанской войны, герой Советского Союза.

Анатолий влюбился в Валентину с первого взгляда, а она его вначале испугалась. Серов – легенда, которого знает вся страна. О его подвигах, совершенных в Испании, где он воевал под именем Родриго Матео, ходили легенды. И вдруг он, тайная мечта половины девушек Советского Союза, приглашает ее, Валю, на танец. Сначала она и глаз на него поднять не могла, стеснялась, а когда подняла, то поняла, что пропала.

Два дня он ходил за ней как пришитый, а на третий сделал предложение. 11 мая 1938 года, через восемь дней после знакомства, они расписались. Валентина Половикова стала Валентиной Серовой. Эту фамилию она носила до конца жизни, под этой фамилией она и прославилась.

Это была красивая, «правильная» по всем законам советской страны пара. Она – красавица артистка. Он – герой летчик. Почти рекламная картинка, пример для подражания. Союз двух любимых и почитаемых народом людей.

Молодоженам выделили шикарную пятикомнатную квартиру в Лубянском проезде. И не важно, что ранее квартира принадлежала маршалу Егорову, не так давно расстрелянному чекистами. Не важно, что квартира еще хранит следы прежних хозяев. Что для них чужие беды? Они счастливы и любимы.

Да, о такой любви можно слагать песни. Прожить друг без друга хоть один день – мучение. Серов называет свою Валентину Лапарузкой, в честь пролива, над которым часто летал. Он сбрасывает на их дом с самолета букеты цветов, вычерчивает в небе «Валя», «Лапа», «Люблю». Когда его отправили в санаторий на юг восстановить силы, Серов на следующий день сбежал оттуда к своей жене.

Окутан легендами и такой случай. В один вечер Анатолий посадил Валентину на поезд, отправляющийся в Ленинград, а утром встретил на Московском вокзале Ленинграда с огромным букетом цветов, расцеловал жену и унесся на своем самолете на учения.

Все было так красиво! И разве нужно было знать почитателям огромной любви, с интересом наблюдавшим за семейной жизнью Серовых, что не все у них было в порядке. У Анатолия Серова была пагубная страсть к алкоголю, он пил много и приучал к этому жену. Не он ли виноват в кошмаре дальнейшей жизни Валентины Серовой?

Их счастье длилось ровно год. 11 мая 1939 года, в день годовщины свадьбы, Анатолию Серову предстояло провести рядовые испытания нового самолета «УТИ-4». Работа у него была такая – испытывать новые самолеты.

Утром 11 мая самолет с прославленными летчиками Анатолием Серовым и Полиной Осипенко поднялся в воздух с одного подмосковного аэродрома. Анатолию мечталось поскорее вернуться в Москву, к своей Лапарузке. Ведь такой день – год их совместной жизни, ожидался праздник, были приглашены друзья.

Но его мечтам не суждено было сбыться. В районе полетов наблюдалась низкая облачность с кратковременными дождями. Летчики не справились с управлением самолета и в штопоре упали на землю. Серов и Осипенко погибли.

А Валентина Серова ничего не знала. Как обычно, она пришла в театр им. Ленинского комсомола и готовилась к выходу на сцену. О смерти мужа ей сказали перед самым началом спектакля. Что творилось в душе женщины, которой тогда исполнился всего 21 год, не известно. Но она сыграла свою роль. Ведь знала, что сотни зрителей пришли в театр, чтобы увидеть ее игру.

14 мая 1939 года на Красной площади прошла траурная церемония, на которой присутствовали все высшие руководители страны. Среди них стояла худенькая, заплаканная вдова знаменитого летчика. Похоронили Анатолия Серова в Кремлевской стене.

Через три месяца, в августе, Валентина Серова родила сына, которого в честь отца назвала Анатолием.

Серова обращается к Сталину с просьбой выделить ей новую квартиру. Просьбу вдовы Героя Советского Союза, конечно же, удовлетворили. Валентина с сыном переезжает в двухкомнатную квартиру на Никитской. Знакомые в недоумении: как можно было отказаться от роскошной квартиры. Им не понять, что Валентина просто не могла жить там, где все напоминало о ее потерянном счастье. Это было выше ее сил.

Забыть о своем горе Валентина могла только в театре. Все время она старается проводить в нем, репетирует, играет и заглушает горе выпивкой в гримерке. Правда, никто еще не замечает, что тихими шагами приближается беда. Валентина Серова на пике популярности. По-прежнему билетов на ее спектакли не достать, по-прежнему залы переполнены.

В Театре имени Ленинского комсомола творила режиссер Серафима Германовна Бирман, которая оказала большую поддержку Валентине. Для нее поставила спектакль по пьесе Максима Горького «Зыковы», в котором Серова играла роль Павлы, – по мнению современников, свою лучшую роль.

Этот спектакль оказался в жизни Валентины Серовой судьбоносным. Там ее впервые увидел входящий в моду поэт Константин Симонов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Школа стервы

Настольная книга стервы
Настольная книга стервы

Настольная книга – это не справочник, не шпаргалка, а твоя подруга. Да-да, ни больше, ни меньше. Ты всегда сможешь взять ее с собой, поболтать с ней, когда будет скучно, она приободрит тебя, если что-то случится, и даст совет, не преследуя своих интересов, без зависти и ревности. Именно такой подруги мне всегда не хватало. Ее место заняли сначала дневник, которому я доверяла все свои тайны, потом толстая тетрадь, вместившая все, что я считала интересным и полезным, а затем книги. Каждую книгу я пишу, в первую очередь, для себя. Чтобы самой было интересно читать и искать что-то новое, а на самом деле, хорошо забытое старое. Чтобы можно было увидеть в каждой строчке сильную, мудрую и веселую женщину, поведать ей о своих бедах и захотеть стать на нее похожей. Мои книги изменили меня, они стали моими лучшими подругами, поэтому я без зазрения совести советую тебе присоединиться к нашей стервозной компании.

Евгения Шацкая , Светлана Кронна

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Школа стервы – 2. Карьера – я ее сделала!
Школа стервы – 2. Карьера – я ее сделала!

В отличие от большинства авторов книг о том, как нужно работать, я знаю о работе и карьере не по семинарам, лекциям и учебникам. Я сделала карьеру и продолжаю ее делать. Год за годом, день за днем, не отказывая себе в удовольствиях и личной жизни, я становилась профессионалом в своем деле, начальником, директором, автором книг, а также любимой женщиной, подругой и мамой. Именно поэтому мне смешно и грустно смотреть на обложки книг для карьеристок и не понятно, зачем лишать себя чего-то ради карьеры и делить личную жизнь и работу.Весь секрет нормальной жизни и карьеры в том, чтобы ничего не делить и использовать дома и на работе одни и те же приемы. Только так можно стать успешной и счастливой, быть богатой и не бояться отдавать, утешаться работой, когда личная жизнь идет коту под хвост, не думать о том, сколько зарабатывает муж и на что купить непромокающие подгузники. Только так можно не сойти с ума от «прелестей» домашнего хозяйства и бесконечных сериалов, только так можно взрослеть и умнеть, а не просто становиться старше. К тому же так просто интереснее жить!

Евгения Шацкая

Карьера, кадры / Психология / Образование и наука
Права категории «Ж». Самоучитель по вождению для женщин
Права категории «Ж». Самоучитель по вождению для женщин

Эта книга сильно отличается от традиционных пособий для водителей. Во-первых, ее написала женщина. Во-вторых, она рассчитана отнюдь не на тех, кто хотел бы научиться разбирать двигатель с закрытыми глазами, а, наоборот, – на тех, кто, быть может, пока еще не в состоянии отличить аккумулятор от карбюратора. И это, по мнению автора, совершенно не страшно! Автор не стесняется учиться на собственных ошибках и призывает к этому всех начинающих женщин-автолюбителей. Книга поможет вам почувствовать себя за рулем уверенно, даст ответы на самые простые вопросы: зачем в машине нужны трос и прикуриватель? Что делать, если в дороге спустило колесо? Как завести автомобиль зимой? Как расположить к себе инспектора ГИБДД и сурового инструктора в автошколе? Чтобы читательнице было проще перейти с автомобилем на «ты», автор откроет несколько мужских секретов. Например, о том, что первым водителем на самом деле была женщина, которая сумела справиться с управлением транспортным средством лучше современников-мужчин. А шутливые тесты и инструкции научат относиться с юмором к любым проблемам на дороге.

Евгения Шацкая , Екатерина Игоревна Милицкая , Екатерина Милицкая

Домоводство / Руководства / Прочее домоводство / Дом и досуг / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное