Великие тайны и загадки Средневековья

Алхимия зародилась в Египте задолго до нашей эры. Тайные знания передавались только жрецам и посвященным, которые в уединенных залах храмов и святилищ проводили удивительные химические опыты. Некоторые исследователи полагают, что происхождение самого слова «алхимия» — египетское, потому что в древние времена Египет называли Черной страной — khem. После того как армия Александра Македонского покорила эту страну, тайны жрецов во многом унаследовали греческие философы, которые написали первые дошедшие до нас трактаты по алхимии. В эпоху Великого переселения народов тайные знания перешли к арабам, которые внесли огромный вклад в эту науку, а уже при содействии крестоносцев алхимия появилась в X в. в средневековой Европе и стала здесь необычайно популярной. Мы знаем известных алхимиков Средневековья: Альберта Великого, Роджера Бэкона, Фому Аквинского, Джорджа Рипли, Парацельса и, конечно же, Николя Фламеля. Все они тщательно скрывали свои занятия алхимией и записи вели так, что понять их мог только посвященный. Предположим, в руки непосвященного попала запись известного средневекового алхимика Раймонда Луллия, где он описывает рецепт изготовления философского камня: «Чтобы приготовить эликсир мудрецов, или философский камень, возьми, сын мой, философской ртути и накаливай, пока она не превратится в красного льва. Дигерируй этого красного льва на песчаной бане с кислым виноградным спиртом, выпари жидкость, и ртуть превратится в камедеобразное вещество, которое можно резать ножом. Положи его в обмазанную глиной реторту и не спеша дистиллируй. Собери отдельно жидкости различной природы, которые появятся при этом. Ты получишь безвкусную флегму, спирт и красные капли. Киммерийские тени покроют реторту своим тусклым покрывалом, и ты найдешь внутри нее истинного дракона, потому что он пожирает свой хвост. Возьми этого черного дракона, разотри на камне и прикоснись к нему раскаленным углем. Он загорится и, приняв вскоре великолепный лимонный цвет, вновь воспроизведет зеленого льва. Сделай так, чтобы он пожрал свой хвост, и снова дистиллируй продукт. Наконец, сын мой, тщательно ректифицируй, и ты увидишь появление горючей воды и человеческой крови».

Что сможет понять непосвященный? Только то, что автор записи — дьявольское отродье, использующее в своих опытах человеческую кровь и с ее помощью получающее золото.

Действительно, главной целью всех алхимиков были поиски философского камня, но иногда они делали открытия, которые приносили не меньшую выгоду, чем вожделенный артефакт. Ярким примером служит находка Иоганна Фридриха Беттгера. Его отец был чеканщиком монет, и этот факт, очевидно, вызвал у мальчика интерес к благородному металлу. В пятнадцать лет юный Беттгер поступил учеником в аптеку Цорна в Берлине и усердно взялся за изучение химии. Случайно попавшаяся на глаза рукопись об изготовлении философского камня натолкнула его на мысль попытаться добыть его и научиться превращать любые металлы в золото. Дни и ночи молодой человек проводил в лаборатории, занимаясь химическими опытами, однако это не устроило хозяина аптеки, и Беттгеру пришлось уйти. Но его занятия оказались не напрасны и скоро его теорией заинтересовался князь Эгон фон Фюрстенберг, который взял его с собой в Дрезден и устроил лабораторию прямо в своем дворце. Однако долгожданное золото никак не удавалось получить. Князь стал угрожать алхимику-неудачнику, обманувшему его. Беттгер попытался сбежать, но его поймали и под угрозой сурового наказания приказали продолжать опыты. В то же время записи Беттгера были показаны курфюрсту Саксонии Августу I, который отозвался о них пренебрежительно. Незадачливому алхимику грозила тюрьма. Только благодаря заступничеству одного из придворных юноше был дан последний шанс — ему позволили экспериментировать с глиной, богатые залежи которой были в окрестностях Мейсена. Как алхимик собирался добывать золото из глины — непонятно, а вот получить превосходнейшего качества фарфор ему удалось. В 1710 г. в Мейсене была открыта мануфактура, выпускавшая мейсенский фарфор, слава о котором быстро разошлась по Европе. Это предприятие приносило не меньший доход, чем тот, который мог бы дать философский камень.

Пример Беттгера, выходящий за хронологические рамки Средних веков, является неопровержимым доказательством популярности алхимии. Однако до наших дней не дошло ни одного достоверного доказательства того, что существует способ превращать в золото простые металлы. На самом деле Беттгеру очень повезло, поскольку сотни его собратьев закончили свои дни на виселице, которую ради вящего позора покрывали сусальным золотом — вот куда вело алхимическое златоискательство.

Но даже это не останавливало энтузиастов, а записи Николя Фламеля оказали огромное влияние на ученых XVII в., таких как Роберт Бойль и сэр Исаак Ньютон. У Ньютона даже была копия сочинения Фламеля, и профессор Оксфорда написал рецензию, в которой пытался показать, какова была истинная алхимия, сведения о которой дошли до нас в сильно искаженном виде.