Великие тайны прошлого

      - Прости Аделия, но тебе нагло врали. Одним отрядом командовал я, вторым император, и никаких заместителей у нас не было,- это, во-первых. Во-вторых, в наши отряды входили только самые опытные и наиболее подготовленные космодесантники, лучшие из лучших, и никаких добровольцев среди них, естественно, не было. И в третьих, все рядовые члены наших отрядов получили офицерские патенты, и пожизненное право носить вот эту эмблему.

      - Артур, ты что, был на войне?

      - А ты что, об этом не знала?

       - Откуда? Мне тогда было лет десять - одиннадцать и о войне никто не рассказывал.

      - Да, я воевал, но говорить об этом не хочу. Это не красивые сказки, которыми тебя кормил твой ухажёр, это кровь и пот, смерть и страдания, боль от ран и боль от потери твоих друзей. Ты обратила на то, как действовали офицеры по моему свисту и знаку руки? Они схватили оружие и бросились со всех ног ко мне, не спрашивая, не рассуждая. Это называется - боевое братство. В бою, каждый из нас прикрывал спину другому...

      Мы замолчали, потом Аделия переоделась и залезла под покрывало, уже оттуда она спросила,- Это страшно, когда на твоих глазах умирает друг? Я вот пока не почувствовала, что Нимуэ нет в живых, так и кажется, что сейчас откроется дверь и она войдёт в спальню, ляжет рядом и примется мне рассказывать все последние новости и делиться своими секретами.

      Неожиданно она разрыдалась, и мне пришлось неумело успокаивать её. Вид девичьих слёз всегда гнетуще действовал на меня, и Римса этим пользовалась, а теперь вот ещё и Аделия. Однако успокоилась она быстро.

      - Ложись скорее Артур, с тобой мне будет не так одиноко и тревожно.

      Скажи, а когда ранят,- это сильно больно? Я вот недавно палец защемила, так он три дня мне спать не давал, но я терпела и не обезболивала, пока он сам не прошёл.

      - Больно, очень больно.

      - А у тебя были раны?

      - Были. Одну я до сих пор полностью не залечил. Боль просто ушла вовнутрь и периодически просыпается. Тогда я тоже долго не могу заснуть. И отец, и Лорд говорят, что я здоров и что это психическая травма, которая со временем сама пройдёт. А какая психическая, когда боль реальная и шрам на спине начинает пульсировать?

      Аделия, которая до этого уютно устроилась на моей груди, тут же заставила меня повернуться к ней спиной, задрала мою пижаму и стала водить пальцами по спине. Мне было щекотно. Наконец она наткнулась на шрам и вскрикнула.

      - Он такой большой и у него рваные края. Почему ты его не уберёшь?

      - Не получается, рана нанесена с использованием магии драконов и нашими средствами не устраняется. Со временем Лорд обещал мне помочь, но сейчас ему не до этого, а Вивьен, в честь которой у тебя второе имя, ничего сделать не смогла. Эта магия тоже оказалась ей неподвластна.

      Девушка стала водить пальцами по краям шрама, словно пыталась сгладить его, - Не получается, а мне бы очень хотелось помочь тебе, - потом она наклонилась и несколько раз поцеловала оставшийся след, одёрнула мою пижаму и заставила меня лечь на другой бок - лицом к ней.

      - Скажи Артур, ты уже кого-нибудь любил? Вернее не так, ты уже с кем-нибудь занимался любовью? Не пойми меня превратно, но на эту щекотливую тему мне не с кем поговорить. Нимуэ сама ничего не знает, мать только улыбается, а офицерские дочки закатывают глаза, делают томный вид, да охают и ахают. Вот мы с тобой спим в одной постели,- это может уже считаться, что мы занимаемся любовью, или обязательна какая-то там близость?

      - Знаешь сестрёнка, давай на эту тему ты лучше поговоришь с Римсой. Она всяко лучше меня тебя просветит и всё расскажет.

      - Не хочешь говорить,- не надо. Только не считай меня маленькой девочкой, а сейчас бери и целуй меня, только по настоящему, по-взрослому....

       А действительно приятно, подруги не врали, только губы немного побаливают, а теперь целуй здесь,- она ловко расстегнула пижаму и открыла свою грудь. Через некоторое время, сиплым голосом она произнесла,- Ничего особенного,- хотя я видел, что Аделия возбудилась и ей мои поцелуи очень нравятся. Остановился я вовремя, давая ей прийти в себя и успокоиться.

      Она застегнула пижаму на все пуговицы, тяжело вздохнула, повернулась ко мне спиной,- Теперь обнимай меня и прижимайся, можешь трогать мою грудь, и давай спать. Я устала и мне надо разобраться в себе.

      Утром эта вредная девчонка разбудила меня задолго до корабельного подъёма.

      - Хватит спать, мне надо с тобой серьёзно поговорить. Проснулся? Так вот,- я согласна считаться твоей невестой и даже каждую нашу встречу спать с тобой вместе, но при одном условии. Я прошу тебя замолвить слово перед императором и не наказывать экипаж 'Стремительного'. Понимаешь, я выросла на глазах многих из членов экипажа, они играли со мной, нянчились, - это моя семья, и терять её я не собираюсь. Считай это моей просьбой, в которой нельзя отказывать своей невесте.