Великие тайны русского престола

«Душа его, — пишет в своих „Записках“ графиня В. Я. Головина, — была прекрасна и исполнена добродетелей, и, когда они брали верх, дела его были достойны почтения и восхищения. Надо отдать ему справедливость: Павел был единственный Государь, искренно желавший восстановить престолы, потрясенные революцией; он один также полагал, что законность должна быть основанием порядка».

Как известно, после восшествия на престол, Павел распорядился похоронить прах убитого заговорщиками его отца его, Петра III, рядом с прахом Екатерины II.

Этот поступок всегда выдавался историками за яркое доказательство ненормальности Павла, который таким образом пожелал отомстить своей матери.

Вряд ли это так. Вводя основные законы, Павел I хорошо понимал, что нужно оздоровить моральную и политическую атмосферу в России, загрязненную после смерти Петра I постоянными дворцовыми переворотами.

Ведь дело дошло до того, что убийцы Петра III гордились своим участием в преступлении и считали себя героями.

Именно поэтому Павел с первого дня царствования старается вернуть разболтавшимся россиянам духовное зрение.

Современница Екатерины II, А. К. Загряжская, в разговоре с Пушкиным, так отозвалась об убийце Петра III А. Орлове: «Орлов был в душе цареубийцей, это было у него как бы дурной привычкой».

Павел I приказал главному убийце Петра III, Алексею Орлову во время торжественного переноса праха Петра III идти впереди гроба своей жертвы и нести царскую корону.

«И вот, — писал современник, — на глазах всего петербургского общества, матерый цареубийца, мужчина исполинского роста со страшным, иссеченным саблей, по пьяному делу, лицом, который мог ударом кулака раздавить череп, как фисташковый орех, которого все боялись, — этот Орлов несет в дрожащих руках корону и испуганно озирается на нового императора.

Сразу после похорон. Орлов бежит за границу, но государь и не думает его преследовать. Казни предавался здесь вовсе не физический цареубийца, а само цареубийство.

Петербургским вельможным кругам, соскользнувшим со своего прямого пути безоговорочного служения государям, предлагалось опомниться; предлагалось понять, что убийство царя есть не только уголовное преступление, но и хула на Господа Бога и всю Россию, в ее историческом целом, — на всех бесчисленных россиян, которые со времен Владимира Святого кровь свою проливали за веру, независимость, единство и процветание своей родины первыми слугами которой были цари.

Поняла ли это столичная знать? Целиком, конечно, не поняла. Остались те „екатерининские змеи“, которые и самому Павлу I-му уготовили участь его отца».

Оказался неспособным понять данный ему моральный урок и сам Алексей Орлов.

«Я встретилась с ним в Дрездене, — рассказывала Загряжская А. С. Пушкину, — в загородном саду. Он сел рядом со мною на лавочке. Мы разговорились о Павле I.

„Что за урод! — сказал он. — Как его терпят?“

„Ах, батюшка, — ответила я, — что прикажешь делать? Ведь не задушить же его?“

„А почему же нет, матушка?“ — совершенно искренне удивился Орлов.

„Как, — недоуменно взглянула на него я, — и ты согласился бы, чтобы дочь твоя Анна Алексеевна вмешалась в это дело?“

„Не только согласился бы, а был бы очень тому рад!“ — последовалответ. Вот каков был человек».

Стараясь развенчать цареубийц, как политических героев, Павел вместе с тем стремился возвысить нравственное значение присяги на верность царю.

Он постарался найти и вознаградить тех лиц, которые остались верны Петру III и не захотели давать присягу Екатерине II.

Узнав от Аракчеева, что в деревне Липках Тверской губернии живет отставной премьер-майор Абрамов, отказавшийся присягать Екатерине II после убийства Петра III, и преследовавшийся за это Екатериной, приказал вызвать его в Петербург и доставить в Зимний дворец.

Там перепуганному майору объявили, что Государь Император жалует его званием генерал-майора и Аннинской лентой.

С. Платонов, как и некоторые другие независимые историки, тоже признает, что Павел I имел характер «благородный и благодушный от природы».

«Только постоянное недовольство своим угнетенным положением, — отмечает он, — боязнь лишиться престола, частые унижения и оскорбления, каким подвергался Павел от самой Екатерины и ее приближенных, — могли, конечно, испортить его характер, благородный и благодушный от природы».

Иными словами, все, что есть тяжелого в характере Павла, есть одно из многих тяжелых наследств, которые оставила Екатерина России после своего «Златого века».

Павлу долгие годы пришлось жить под страхом лишения свободы и насильственной смерти. Трагическая судьба его отца и несчастного императора Иоанна VI, всю жизнь проведшего в заключении — могла стать и его судьбой.

Платонов указывает, что когда Павел был Великим Князем «нервная раздражительность приводила его к болезненным припадкам тяжелого гнева».

Когда же появились эти припадки и что было причиной их? Панин все время настраивал Павла против матери. Павла старались вовлечь в заговор против матери, гарантируя сохранение жизни Екатерины.