Великие заблуждения человечества. 100 непреложных истин, в которые верили все

И только с мая 1670 года начался Великий поход Разина, то, что действительно уже можно назвать крестьянской войной. Но и в данном случае весьма вероятно, что Степан был «вынесен на гребень волны» волею случая. Из того же «Хронологического указателя событий русской истории…» можно узнать: «В 1670 году Стенька богатством своим возбуждает в донских казаках желание приобрести оное такими же средствами. Они оставляют начальников, грабят дома противившихся, убивают царских чиновников и под начальством Разина на лодках пускаются вверх по Волге. Разин опустошает все на пути, избивает жителей, не хотящих приставать к его шайке, изменою стрельцов входит в Царицын и грабит город. Прозоровский опять посылает Львова против разбойников. Стрельцы Львова, подговоренные подосланными Разиным, бунтуют и перерезывают своих начальников. Мятеж обнаруживается в Астрахани. Стрельцы требуют жалованья. Митрополит, чтобы усмирить их, раздает 600 рублей из собственной казны и 2 тысячи из доходов Троицкого Астраханского монастыря. Стрельцы изменяют. Взятие и грабеж Астрахани. Разбойники опять плывут по Волге вверх, вступают снова в Царицын, берут Саратов. Город полностью разграбили. Разин распускает слух, что идет на Москву и воюет только против бояр и дворян. Чуваши, татары, холопы, бродяги и прочие восстают за Разина. От Нижнего до Казани все покоряется ему».

Скорее всего, Разин в силу ряда обстоятельств был вынужден идти вверх по Волге (а не в Персию) – прежде всего потому, что соратники и особенно стекавшиеся со всех сторон к Разину представители социальных низов требовали каких-то действий. А в верховьях Волги такого человека давно уже ждали. Социальные предпосылки к народному бунту действительно созрели. Нужна была только искра. В ее роли и выступил Разин со своими казаками. С этого момента Степан, бывший обыкновенным (правда, весьма удачливым) предводителем обыкновенных разбойников, становится народным героем, борцом за права всех угнетенных.

Стоит отметить, что, в то время как советские историки изображали Разина как почти революционера, царские называли его разбойником, главарем бандитских шаек грабителей и убийц. В реальности же он был и тем и другим, и не его это вина (или заслуга). Неординарному человеку, пассионарию, каковым несомненно был Степан Разин, в то время трудно было проявить себя по-другому.

Очень часто пишется о том, что разинцы отличались невиданной жестокостью. С точки зрения наших сегодняшних представлений о человечности те времена, когда на Руси за измену женщин закапывали заживо в землю, а в Западной Европе человекоубийство было повседневным занятием огромного количества людей, конечно же воспринимаются жестокими и бесчеловечными. Степан Разин в этом плане не особенно отличался от своих современников. Но какой-то особой жестокостью он не отличался, и приписываемые ему зверства, как правило, выдуманы.

Свидетельства очевидцев показывают, что миловал (в том числе и бояр) Разин так же часто, как и казнил. Так, при взятии Царицына Разин пощадил захваченных в плен детей боярских и племянника воеводы. Под Черным Яром от разинцев пытались сбежать захваченные ранее в полон восемьдесят офицеров и дворян из отряда князя Львова, но и их убивать не стали. Голландский офицер Фабрициус, бывший при князе Львове, пишет: «…и тут быть резне, да Стенька Разин сейчас же отдал приказ не убивать больше ни одного офицера, ибо среди них, верно, есть все же и хорошие люди, таких следует пощадить. Напротив, тот, кто плохо обращался со своими солдатами, понесет заслуженную кару по приговору атамана и созванного им круга». Тогда же Разин бил челом перед казаками, чтоб пощадили князя Львова. Решением круга князь и большинство офицеров были пощажены. В Астрахани Разин отдал приказ беречь митрополита Иосифа и других священников (правда, перед этим двоих провинившихся перед вождем казаков служителей церкви все-таки наказали). В Саратове и Самаре казнены были лишь единицы, и те по приговору горожан. Это всего лишь немногие примеры того, что убивали разинцы только тех, кого, как они считали, нельзя было не убить. Но массовых убиений Разин не устраивал».

Так же как и массового насилия женщин. И хотя в отписке воронежского воеводы Бухвостова значится, что при взятии Царицына разинцы «…жен и дочерей-девок насильством брали к себе для блудного воровства», к этим сведениям следует относиться критически. Яков Стрейс писал, что Разин «в некоторых вещах придерживался строгого порядка, особенно преследовал блуд». Об этом же можно прочесть и в записках офицера Л. Фабрициуса: «Проклятия, грубые ругательства, бранные слова, а у русских есть такие неслыханные и у других неупотребимые слова, что их без ужаса и передать нельзя – все это, а также блуд и кражи Стенька старался… искоренить» [74].