Великие загадки мира искусства. 100 историй о шедеврах мирового искусства

Работа шла тяжело и долго. Маэстро успел написать еще несколько оперетт, в том числе музыкальные жемчужины «Мадам Фавар» (1879) и «Дочь тамбурмажора» (1879), но они не имели большого успеха. Эпоха безудержного расточительства, веселья и шика закончилась. Наступили времена накопления новых капиталов. Но композиторы – плохие «капиталисты». Так что Оффенбах теперь редко выходил из дома, часто запирался в кабинете, разговаривая сам с собой. Или с героями «Сказок Гофмана»? Каждый день Эрминия с ужасом слушала то прекрасные, то какие-то дьявольские мелодии, постоянно прерывающиеся страшными приступами кашля. В начале 1880 года Жак сумел наиграть дрожащей от ревматизма рукой отрывки «Сказок Гофмана» директору «Опера комик». Тот в восторге принял оперу к постановке. «Торопитесь! – предупредил Оффенбах. – У меня мало времени…»

Увы, ему довелось услышать только одну репетицию «Сказок» в конце сентября 1880 года. 4 октября у Оффенбаха случился приступ удушья. 5 октября 1880 года композитора не стало. Он так и не узнал, что написал не просто оперу – а гениальную оперу. Хоронили его в дождь. Но народу пришло столько, что толпа запрудила весь бульвар Капуцинок. К церкви Святой Магдалины несли венки от театров Парижа, Вены, Лондона, Кельна. Эрминию поддерживали дети, иначе она не смогла бы идти. Премьера «Сказок Гофмана» состоялась 10 февраля 1881 года. Эрминия осталась дома – пойти не хватило сил. В театр отправились дочери с мужьями. Сначала к Эрминии прибежал один взволнованный зять: «Начали вяло, пока без аплодисментов». Эрминия схватилась за сердечные капли. Выходит, провал… Через 10 минут прибежал второй зять: «Исполнили куплеты Клейнцаха! Публика в исступленном восторге!» Эрминия снова накапала капель. Выходит, успех… И тут вбежал третий: «Всё бисируется! Это великий спектакль. Сохраните афишу, мама!»

Эрминия развернула огромный лист. На нее глянуло до боли знакомое лицо Оффенбаха и другое – тоже знакомое… Эрминия напрягла память – это же тот разносчик, что принес прижизненное издание Гофмана. Он еще тогда сказал: пора, Жак должен воплотить сказки в музыке! Так кто же это был? Вдова Оффенбаха смахнула слезу и прочла подпись под портретом мужчины в черном плаще: «Эрнст Теодор Амадей Гофман».

В ночь после премьеры Эрминия впервые за последние годы заснула спокойно. Во сне она улыбалась. Ей снились веселые Оффенбах и Гофман, отплясывающие безумный канкан – уже на Небесах…

Опера в адском пламени

Легендарная опера Оффенбаха «Сказки Гофмана» увидела свет рампы спустя три месяца после смерти композитора – 10 февраля 1881 года. Успех был поразительный. Но уже к концу года восхищение оперой сменилось ужасом перед ней. Ведь неудачи с постановкой шли одна за другой – и все по нарастающей!

Впрочем, те, кто немного знал историю, вполне понимали, что иного трудно ожидать. Оффенбах сочинял свою прелестно-зловещую мистическую оперу, будучи уже тяжелобольным, измученным от невостребованности слушателей, которых не интересовали серьезные темы. В Париже того времени царил культ золотого тельца. А Оффенбах писал свою «сказочную» оперу с главной мистической героиней – смертью, которая поджидает всех героев этой музыкальной драмы. Больше того, смерть окружала композитора во время написания оперы. Вначале он хотел посвятить сочинение своему другу и помощнику еще по театру «Буфф» – театральному деятелю Вильмессану. Однако старый друг скоропостижно умер. В этом не было бы ничего страшного (в конце концов, друг юности Оффенбаха был уже немолод), но вот последующее действие композитора имело роковое последствие. Он посвятил оперу своему сыну – Огюсту. Отчего он так сделал? Может, оттого, что Огюст часто болел, и по квартире Оффенбахов расхаживали доктора, позвякивая многочисленными бутылочками с лекарствами, и эти воспоминания перекликались в голове Оффенбаха с образом доктора Миракля из «Сказок Гофмана»? Пугающие звуки сделали свое черное дело. Уже настроенный на мистическую волну композитор шестым чувством понял, что и его сын – не жилец…

Семейная легенда гласит, что композитор, всю жизнь вынашивающий замысел оперы по сказкам великого Э.Т.А. Гофмана, на финальной стадии чуть не отказался от ее написания. Словно почувствовал, что это творение потребует слишком большой платы – жизни окружающих ее людей. По той же легенде, опера была просто НАВЯЗАНА композитору призраком самого Гофмана, уже покойного к тому времени. Говорили, что Оффенбах даже сам пугался завораживающих, но, увы, затягивающе-черных звуков музыки, которая приходила ему в голову. Но некие высшие силы не давали ему бросить работу. Впрочем, Оффенбах ее так и не завершил. Прекрасная, но и зловещая музыка забрала у него все силы. Заканчивал партитуру и оркестровал ее другой композитор – Эрнест Гиро, друг и коллега Оффенбаха.