Великие женщины великих мужчин

В то же время широкое развитие в литературе нашло и идеализированное представление женщины. На нем хотелось бы больше заострить внимание, потому что именно эти образы открывают ориентиры новых возможностей и новых выборов — ведь это выплеснутые на бумагу ожидания многих мужчин. Достичь идеала, может быть, и не представится возможности (а может, и не захочется), но знать, как выглядят тайные устремления мужчин, не помешает. Конечно, совершенный результат потребовал бы изучения и аналитического препарирования довольно большого набора различных образов, наш же способ наглядности ограничится лишь несколькими. Для получения рельефности образа, полученного из разных составляющих, можно воспользоваться двумя довольно показательными (и весьма популярными) героинями: античной гетерой Таис из романа Ивана Ефремова «Таис Афинская» и образцовой домохозяйкой начала ХХ века Паолой Форрест из романа Джека Лондона «Маленькая хозяйка большого дома».

Две виртуальные женщины (хотя Таис — реальный исторический персонаж, читатель в первую очередь имеет дело с образом мышления Ивана Ефремова) имеют черты, которые авторы желали бы видеть не только у своих спутниц, но у всякой представительницы прекрасного пола, рассчитывающей на успешные отношения с мужчиной. Мы уже знаем, что Джек писал «Маленькую хозяйку…» на закате своей литературной карьеры (фактически перед смертью), когда четко осознал, что его вторая жена Чармиан Киттередж — далеко не идеал (хотя кое-что от характера и особенностей жены в приукрашенном виде он все-таки взял). Напомним и то, что «Маленькая хозяйка…» — далеко не самое сильное произведение Джека Лондона, написанное в период творческого кризиса. Гораздо важнее понимать, что сам писатель представлял редкий тип мужественного, упорного, успешного и одновременно нежного и заботливого партнера. Такого, который заинтересовал бы многих женщин. И, опуская всю сказочную высокопарность романа (равно как и неестественный сюжет), нельзя не заметить, что образ Паолы — это личные представления писателя о совершенной женщине. Образ без изъянов и недостатков, пусть и выдуманный. Образ, представленный писателем, — всего лишь схема, абрис искомого, и обращаться к нему стоит из знания самого Джека — одного из настоящих мужчин из тех, кто когда-либо брались за перо и сумели поведать о себе и своих фантазиях.

«Маленькая хозяйка большого дома» — это нереализованная или, может быть, недореализованная мечта мужчины о совершенном доме с правильно (на его взгляд) распределенными ролями. Дом тут выступает не просто жилищем — в это понятие вкладывается смысл организации всего жизненного уклада любящих мужчины и женщины, мировосприятия, отношений не только человека с человеком, но и со всем окружающим миром, со всей Вселенной.

«Маленькая хозяйка большого дома» — это нереализованная или, может быть, недореа-лизованная мечта мужчины о совершенном доме с правильно (на его взгляд) распределенными ролями. Дом тут выступает не просто жилищем — в это понятие вкладывается смысл организации всего жизненного уклада любящих мужчины и женщины, мировосприятия, отношений не только человека с человеком, но и со всем окружающим миром, со всей Вселенной. Роман инфантилен, излишне сентиментален и далек от реальности — как и сам автор. Глубоко внутри его жил фермер и собственник, но в романе он рисовал именно то, что в жизни оказывалось недостижимым, — гармонию с окружающим миром. Джек Лондон прятал за красивыми строками свою наивность и витание в мире милых его сердцу представлений. Он и на самом деле пытался внедрить определенные преобразования на купленных им землях, но фермеры-старожилы смеялись над незадачливым хозяйственником. Выдающийся писатель, обладатель неоспоримого художественного таланта и незыблемой воли, великодушный и добрый человек, он был никудышным менеджером, и сумбурные и непоследовательные решения не могли спасти от финансовых потрясений даже того, кто за считанные годы превратился из но-вичка-литератора в самого высокооплачиваемого писателя своего времени. «Маленькая хозяйка…», как никакая другая книга, была его психологическим лекарством, живой задокументированной мечтой. В конце жизни он уже понял: идиллия не удалась, несмотря на многие счастливые мгновения с Чармиан, второй женой. Он писал о себе как обладателе гармоничного мира в семье, в работе, в бизнесе, мира с радостными детьми и любимыми животными — в общем, чистый сюрреализм! Писал так, как будто всеми этими благами он обладал.