Великие женщины великих мужчин

Отсутствие требований — еще одна форма жертвенности и предательства себя. В качестве иллюстрации приведем образ Эммы Раушенбах, жены известного философа и психоаналитика Карла Густава Юнга. Еще студентом-медиком Юнг увидел «15-летнюю девушку с заплетенными волосами» и влюбился в нее. Через шесть лет они поженились, и союз обещал стать пожизненной идиллией. Уже через четыре года психотерапевт испытал острый прилив страсти к другой женщине, а через шесть (по всей видимости, впервые) вступил в интимные отношения со своей пациенткой. Через год в его жизни появилась еще одна пациентка по имени Энтони Вольф, с которой он поддерживал интимные отношения в течение добрых сорока лет. Забавно, что Эмма и Тони стали практикующими аналитиками, и жена под давлением мужчины мирилась с создавшейся ситуацией.

Отсутствие требований — еще одна форма жертвенности и предательства себя. В качестве иллюстрации приведем образ Эммы Раушенбах, жены известного философа и психоаналитика Карла Густава Юнга. Еще студентом-ме-диком Юнг увидел «15-летнюю девушку с заплетенными волосами» и влюбился в нее. Через шесть лет они поженились, и союз обещал стать пожизненной идиллией. Сам Юнг был приверженцем тщательного критического самоанализа, посему всякий желающий может отследить, как происходило крушение этой идиллии. Уже через четыре года психотерапевт испытал острый прилив страсти к другой женщине, а через шесть (по всей видимости, впервые) вступил в интимные отношения со своей пациенткой. Через год в его жизни появилась еще одна пациентка по имени Энтони Вольф, с которой он поддерживал интимные отношения в течение добрых сорока лет. Забавно, что Эмма и Т они стали практикующими аналитиками, и жена под давлением мужчины мирилась с создавшейся ситуацией. Кроме того, в жизни Юнга возникла еще одна устойчивая связь с пациенткой — Сабиной Шпильрейн, которая, среди прочего, помогала философу создавать одну из его книг. Это не упоминая, так сказать, коротких связей творца архетипов. Его биограф указывает, что Эмме приходилось нелегко: «Муж был недосягаем, эмоционально неустойчив, с ним было трудно разговаривать».

Вот проясняющая картину цитата из книги Ричарда Нолла: «Случившийся у Юнга в 1944 г. [в 69 лет. — В. £.] сердечный приступ и последовавшая за ним длительная болезнь дали Эмме больший простор для контроля над своим супругом, и в течение остатка своих лет она имела возможность ограничивать доступ к нему Тони Вольф. Но это было позднее, а до этого они составили весьма буржуазное расписание для своей крайне богемной ситуации. Юнг мог регулярно ездить к Вольф в Цюрих по вечерам в среду, а она могла провести воскресный день в Кюснахте с Юнгом и его семьей у них дома. Время от времени она могла сопровождать его в коротких поездках, совершаемых им без Эммы. После того как в начале 20-х годов Юнг построил в Боллингене свою «Башню», они каждое лето имели возможность проводить там наедине недели». Небезынтересно, что Эмма старательно пыталась находиться рядом с мужем, даже принимать участие в психоаналитических конгрессах (где, кстати, на фотографиях она выглядит явно не в своей тарелке).

По мнению Сюзанны Трюб, подруги Эммы Юнг, последняя была не в состоянии воодушевить своего мужа. «Когда у вас пятеро детей, это невозможно», — приводит ее слова биограф, отмечая, следующее: «Для Эммы Юнг полигамия не была результатом свободного выбора. Просто ее супруг поставил ее перед свершившимся фактом. В лучшем случае она по своей воле решила к этому факту приспособиться». Эмма, как указывают исследователи, порой закатывала своему мужу скандалы. Но есть ли смысл в бурном эмоциональном проявлении протеста, если для Юнга полигамия стала неотъемлемой частью жизни? Для Эммы существовали лишь две версии: уход от мужа или мучительное принятие его философско-сексуальной концепции. Она нехотя приняла вторую, чем определенно включила механизмы медленного самоуничтожения. Впрочем, покинуть мужа женщине, имеющей пятерых детей, вовсе не так просто.