Великий Бенин

— Идет, — сказал он вслух, — согласен. Дайте мне хорошего кормчего, чтобы знал, как держать астролябию, квадрант да угловую линейку[1], и я поведу ваш корабль хоть в самый ад.

Тут что-то заставило Сикейру обернуться. Он не сразу понял, что именно: его никто не окликнул, до него никто не дотронулся, — очевидно, он почувствовал пристальный взгляд. К столу подходил высокий худой монах в черной рясе. Сикейра не слышал, как он вошел. Монах шел бесшумной поступью, в упор разглядывая вскочившего от неожиданности кавалера.

Навстречу вошедшему поднялся и Гомиш.

— Брат Педро, полномочный инспектор короны, — с некоторой торжественностью представил он монаха. — Он будет сопровождать вас в плавании.

Сикейра низко склонил голову, принимая благословение святого отца. Монах молча обошел стол и сел, отодвинув в тень кресло так, чтобы свет не падал на него. Пока монах шел, Сикейра успел разглядеть восковое желтое лицо поразительной худобы, на котором горели глубоко запавшие глаза без ресниц.

Повернув голову к святому отцу, Гомиш ждал, не скажет ли тот чего-нибудь. Но монах сидел молча, его лицо и длинное тело казались окаменевшими. Тогда заговорил купец.

— Его величество король дон Аффонсо доверил мне, своему слуге, обследовать Африканское побережье в той части, куда португальцы еще не проникали. В январе прошлого года мои корабли пристали к земле, на которой нашли песок, перемешанный с золотом. Мы назвали эту страну Золотой Берег, ибо там родится золото. Вам надлежит плыть далее. — Гомиш развернул лежащий перед ним большой свиток пергамента — это была карта со множеством названий и обозначений.

Сикейра, не искушенный в науках, не умевший ни читать, ни писать, с некоторой опаской следил за коротким пальцем Гомиша, уверенно скользившим по пергаменту. Палец уперся в порт Лагаш — это, Сикейра знал, самая крайняя юго-западная оконечность Португалии, да и всей Европы, — затем пополз вниз на юг, медленно двигаясь к черному материку, обогнул мыс Бохадор, наводивший ужас даже на самых отчаянных моряков, повернул на восток и здесь, прочертив короткую линию, остановился.

— Земли, которые вы откроете, будут принадлежать португальской короне, и вы должны оповестить об этом весь мир, вбив там каменные столбы с именем нашего всемилостивейшего короля Аффонсо Пятого и с португальским гербом, который всемогущий господь бог вручил через своего ангела первому королю Португалии. Вы должны с вашими людьми разузнать все об этих землях, об их богатствах и жителях и обо всем оповестить меня, как только «Санта-Инес» вернется в Португалию.

— Эта карта, — продолжал Гомиш, — снята с той, которую тридцать лет тому назад составил ученый еврей, знаменитый мастер Жакоме. Я сам исправил ее согласно сведениям, которые привезли мои капитаны. Более точной карты нет, — палец Гомиша оторвался от Африканского материка, пергамент с хрустом свернулся.

Гомиш молча протянул свиток кавалеру, представителю древнего рода. Молча, с поклоном принял Сикейра карту, так, словно он брал дарственную грамоту на владение землями.

— Я вверяю тебе корабль, капитан Руи ди Сикейра. Помни, капитан должен прежде всего ревностно относиться к своим обязанностям, держать в повиновении команду…

— Капитан должен прежде всего быть католиком, — резко перебил Гомиша монах. — Нам уготовано господом богом вступить на земли, где живут люди, души которых, погрязшие в язычестве, так же черны, как их тела. Вырвать эти души из рук сатаны — вот главная задача христианина.

— Святой отец прав, и его наставления пусть пойдут на пользу нашему делу. Сегодня же выезжай в Лагаш. На корабле тебя будут ждать опытный кормчий, знающий береговые ориентиры и якорные стоянки, и искусный в врачевании араб. В трюмах лежат оружие, яркие ткани и медные кольца. Закупку провианта, набор матросов и иных нужных для плавания людей я доверяю тебе, — Гомиш бросил на стол туго набитый бархатный кошелек.

— Угодно ли вам, святой отец, совершить путь из Лиссабона в Лагаш вместе с сеньором ди Сикейра?

Я буду в порту раньше капитана, — монах кивнул головой и пошел к выходу. Он шел бесшумно, едва касаясь пятками пола; Гомиш и Сикейра смотрели ему вслед до тех пор, пока закрывающие вход шпалеры с вытканными охотниками, слегка колыхнувшись, не пропустили черную высокую фигуру и не сомкнулись вновь.

В третий день июня, в год 1472, «Санта-Инес» покидала лагашскую гавань. Это была легкая однопалубная каравелла, водоизмещением в 50 тонн, с корпусом широким, устойчивым, не раз выдержавшим натиск океана. На реях ее четырех мачт вздулись белоснежные паруса, треугольный блинд на бушприте натянулся так, словно готов был взвиться в воздух, на фок-мачте развевался португальский флаг. Все, кто был на рассвете в порту, любовались красавицей каравеллой; на ее носу были искусно нарисованы огромные глаза, а на корме сверкали золоченые буквы. Держась в шести румбах от ветра, «Санта-Инес» взяла курс на запад-юго-запад.

Глава II В океане