Великий Бенин

Тем временем тучи закрыли все небо и черная мгла опустилась на воду. Огромные вспененные волны, догоняя друг друга, понеслись навстречу «Санта-Инес», и страшный удар потряс ее корпус. Высоко задрав нос, каравелла взмыла на гребень гигантской волны. Упавшие назад паруса уже готовы были коснуться волны. Но этого не случилось. Корабль медленно выпрямился, чтобы тут же столкнуться с новой водяной горой. Им не было числа, этим чудовищным волнам. Одна за другой налетали они на корабль, пытаясь опрокинуть его, содрать обшивку. «Сан-та-Инес» стонала, как живое существо, ее крепкие мачты гнулись, снасти рвались под тяжестью наполненных ветром мокрых парусов.

Сикейра стоял на высокой площадке, крепко держась за ванты.

— Убрать все паруса! — гремел его голос, перекрывая рев и грохот моря.

— Есть убрать паруса!

Но это не помогло — вот-вот перевернется корабль вверх килем.

— Рубить бизань-мачту! Рубить грот-мачту! Качать воду! Качайте воду, тысяча чертей, или мы все очутимся на рыбьем пиру!

В блеске непрерывных молний, рассекающих небо и море, матросы деревянными насосами откачивали воду из трюмов. Сикейра бранью и угрозами подгонял их, грозил кинжалом, обещал ужасные наказания на том и этом свете. Его жесткий кулак не раз опускался на спину замешкавшегося.

А буря продолжала свою страшную игру. Ветер без устали швырял каравеллу по гигантским волнам, и казалось, корабль не выдержит этой бешеной скачки вверх — на гребень волны к черному небу, вниз — в черную бескрайнюю бездну моря.

К утру ливень стих и только мелкая, гонимая ветром водяная пыль носилась в воздухе. Затем угомонился и ветер. Море сделалось смирным, свернуло свои гигантские волны и спрятало их в толщу спокойной, слегка качающейся глади. Все облегченно вздохнули: буря кончилась, опасность миновала, корабль, хотя и сильно пострадавший, был способен держаться на воде. Отец Педро громко возносил хвалу богу за чудесное спасение, матросы, опустившись на колени, вторили молитвам святого отца. Ди Сикейра и кормчий, наспех перекрестясь, склонились над круглой коробкой, установленной в ящике на подставке. К счастью, коробка уцелела. В ней помещалась магнитная игла, укрепленная на круглой картонной картушке. В центре картушки была нарисована фигура — роза ветров; от нее во все стороны расходились компасные направления. Покрутившись, картушка направила иглу острием к лилии — цветку, отмечавшему север. Капитан велел принести карту, данную ему в Лиссабоне Гомишем, и долго изучал ее. Он точкой пометил местонахождение корабля в начале бури, затем, прикидывая силу штормового ветра, попытался установить, как далеко был отнесен корабль, и наконец решительно отдал команду:

— Плыть на северо-восток и не менять избранного направления, пока не покажется земля.

Два дня, придерживаясь течения, плыла на северо-восток «Санта-Инес», а земли все не было видно. Ветер стих, и начался страшный зной, — казалось, он сожжет и корабль, и людей.

На исходе третьего дня моряки увидели плывущие по воде водоросли. Утром на мачту села серая птичка. Она пропела свою песню (морякам показалось, что нет мелодии прекрасней) и улетела в том направлении, куда плыл корабль, словно ведя его по курсу. В полдень дозорный, сидевший в «вороньем гнезде», укрепленном высоко на мачте, хрипя от волнения, крикнул: «Земля!». Его рука указывала на рейку бушприта, и все глаза радостно устремились туда, где всплывала из моря земля, неведомая и долгожданная.

Через несколько часов «Санта-Инес» вошла в залив, окруженный мангровыми болотами. Ища стоянки, каравелла прошла мимо гигантских деревьев, корни которых были скрыты грязной гнилой водой. Но вот деревья расступились, чтобы дать место широкому потоку чистой воды, — в залив впадала река. Смерили глубину, бросив свинчатку за борт, — пятнадцать локтей; дно оказалось хорошим, из твердого гравия, и капитан приказала бросить здесь якорь. Разбитый бурей корабль нуждался в ремонте, команда — в отдыхе. Спокойно прошла первая ночь у неведомой земли. Рано утром кормчий повел корабль вверх по реке на мелкое место и посадил «Санта-Инес» на мель. Медленно перевалившись с борта на борт, судно взрыхлило кормой песчаное дно и, заскрипев шпангоутами, застыло на месте.

— Груз к правому борту! — скомандовал боцман.

Матросы перетащили содержимое трюмов к правому борту, и «Санта-Инес» резко склонилась направо.

— Тянуть канат! — последовала новая команда.

С помощью канатов матросы еще больше накренили корабль, так что его левый борт вплоть до киля поднялся над водой.

— Чистить борт!