Великий Бенин

И, уже двигаясь по коридору, Сикейра услышал страшный крик, который подхватил многоголосый рыдающий хор: обба Эвуаре ушел в страну предков.

Вечером капитан сказал Диего:

— Твой воспитанник не спал два дня и две ночи. Завтра ему предстоит длительная церемония похорон отца и принятия царства. Я советую тебе обратиться к Сауду, пусть приготовит для мальчика хороший снотворный напиток.

Диего поблагодарил Сикейру за дельный совет и отправился разыскивать араба. Сауд, удивленный заботой, проявленной капитаном, приготовил крепкое снотворное, которое должно было на двенадцать благотворных часов усыпить мальчика и восстановить его силы, подорванные страшным горем.

Среди ночи Диего проснулся от какого-то непонятного ему самому беспокойства. Стремясь подавить тревожное чувство, он решил проверить, так ли хорошо спит Асоро, как обещал Сауд. Из спальни мальчика доносились тихие голоса. Кто мог быть в комнате принца? Диего откинул циновку, закрывавшую вход. В то же мгновение страшная боль разорвала ему грудь, и, не успев даже вскрикнуть, он замертво рухнул на пол.

Глава XXIV Похищение

Кожура банана, который ты съешь под водой, всплывает на поверхность.

Африканская поговорка.

— Скорее, — прошептал Сикейра, засовывая за пояс пистолет, — скорее, или нас здесь застанут.

Матросы, торопясь покинуть опасное место, быстро переложили крепко спящего Асоро с постели на носилки и бегом двинулись по темному коридору. Ни один из африканцев, предавших своего обба, не сопровождал их. Кривоногий начальник литейщиков удалил из коридора стражу и позаботился о том, чтобы белые люди могли беспрепятственно выйти из дворца. Он сказал людям, охранявшим вход, что португальцы понесут своего соплеменника, который опасно заболел. Начальник литейщиков правильно рассчитал, что стражники испугаются духа, насылающего болезни, и не заглянут под ткань, прикрывающую носилки. Благодаря этой хитрости Сикейра и четверо матросов с носилками были сначала пропущены через ворота дворца, а потом и через ворота города.

Войдя в лес, португальцы облегченно перевели дыхание — все удалось на славу. Выстрел, которым капитан уложил не вовремя сунувшегося Диего, не был услышан, город остался позади, через пару-другую часов знакомая лесная тропа приведет их к реке, где, терпеливо покачиваясь на якорном канате, ждет их верная «Санта-Инес». Сикейра нагнулся к носилкам. Асоро дышал глубоко и спокойно, как дышит человек, погруженный в крепкий сон.

— Молодец, Сауд, — усмехнувшись, пробормотал капитан, нимало не заботясь о том, что самого Сауда он бросил в Бенине, где его наверняка убьют жители города, как только узнают о похищении мальчика. В жестоком сердце Сикейры не было места жалости. Он сам готов был убить любого, кто станет помехой на его пути к богатству и почестям.

— Отдыхать будем на каравелле, — сказал он матросам, — сейчас поторапливайтесь.

Матросы подхватили носилки и тронулись в путь. Идти по ночному лесу, да еще с носилками в руках, было делом нелегким: тишину леса не раз нарушали проклятья португальцев, спотыкавшихся о ветки и корни. Наконец, деревья расступились. Усталые матросы вышли к реке, где их ждала пригнанная к берегу лодка.

Все на каравелле было готово к отплытию. Команда ожидала своего капитана. Отец Педро, вечером появившийся на палубе, объяснил матросам, что, в целях дальнейшей дружбы с Бенином, Асоро будет отправлен в Португалию, и участники плавания получат за это особое вознаграждение.

Монах и капитан обдумали все случайности. Но не могли они предвидеть, что в кустах, около самой лодки, засядут двое маленьких бини — мальчик Жо-роми и девочка Эмотан. Как оказались они в прибрежных кустах, чего ждали здесь в ночную пору, когда все мирные люди спали в своих домах?

Случилось это следующим образом. С той поры, как Эмотан вернулась в Бенин, она без конца говорила о Португалии, и не было у нее более внимательного слушателя, чем Жороми. Он готов был часами слушать рассказы о больших каменных домах, о птицах, нарисованных на потолке, о воинах, одетых в металл, о колдуне-обманщике. Жороми по многу раз переспрашивал девочку о том, что казалось ему особенно интересным, и постепенно им овладела мечта своими глазами увидеть чудеса Португалии. А так как мечты у Жороми обычно не расходились с делом, то он решил пробраться к большой лодке и уговорить белых людей взять его с собой. Эмотан, выучившая много португальских слов, должна была помочь ему в разговоре с белыми. Эмотан одобрила план своего друга, и вот они, зная, что большая лодка скоро должна отплыть в Португалию, пришли на берег реки.

— Здравствуйте! — еще издали закричала Эмотан, увидев работавших на палубе матросов.

— А, Эмотан, иди к нам, певунья! — приветливо ответили ей с каравеллы.

Но Эмотан отрицательно покачала головой и снова закричала:

— Когда плывете?

— Скоро.

— Когда скоро?

— Как только вернется сеньор капитан.

— Когда он вернется? — не унималась Эмотан.