Великий день инков

Империя... Прошлое... Крутояр погружается в думы, сон одолевает его. Он затягивается сигаретой и, поднявшись на локте, говорит во тьму:

— Империя инков исчезла, распалась, но борьба этого свободолюбивого народа не прекратилась. Через три года после казни Атауальпы его близкому родственнику Манко удалось бежать из тюрьмы и собрать пятидесятитысячное войско, с которым он начал настоящую освободительную войну против завоевателей. Воины Манко уже владели огнестрельным оружием, в их отрядах были боевые кони. Сам Манко носил европейские доспехи, ездил верхом и в бою блестяще орудовал копьем. Его сын, отважный и умный воин Тупак-Амару, после гибели отца еще тридцать лет сопротивлялся захватчикам. Имя Тупак-Амару стало священным для народов Южной Америки. Это имя не раз брали себе и другие главари повстанцев. Ван-Саунгейнлер, наверное, нашел какие-то следы инкских армий, их оружие, могилы, надписи на камнях. В его радиограмме говорится о "последней тропу инков". Последняя тропинка! Где она? Где исчез смелый голландец? Как нам искать легендарную гору Комо, о которой не знает ни один житель Ориноко? Хватит ли у нас сил и знаний разгадать эти загадки?

Бунч и Самсонов молчат. В самом деле, станет ли им сил разгадать тайну суровой сельвы?

За бортом бурлит вода, тяжелые волны бьют в суденышко, в зарослях пронзительно и тоскливо кричит "мать-луна".

Профессор гасит свет, еще раз затягивается сигаретой и закрывает глаза. Перед ним в голубой дымке вспыхивают выстрелы, развеваются флаги, идут шеренги воинов, бесчисленные, гордые, мощные, как реки тропиков. Идут инки, идут воины свободы, шествуют по горным тропам к далекому солнцу, поднимающемуся над голубым морем. И солнце, растапливая серебро волн и голубизну неба, весело и победно сверкает на их мечах...

Крутояр погружается в сон. Солнце вдруг гаснет, гаснет мерцающие вспышки. Тьма пеленает последнюю тропу инков.

СЕЛЬВА ИМЕЕТ СВОИ ЗАКОНЫ

Корабль, не останавливаясь, шел темной рекой. Крутояр проснулся с тяжелого, призрачного сна. Слова радиограммы Саунгейнлера не выходили из головы: "У горы Комо на последней тропе инков совершено преступление". На последней тропе инков! Хорошие координаты! Перу, Эквадор, Верхнее Ориноко... Куда ушли охваченные отчаянием люди Тупак-Амару? Где могилы последних воинов его армии? Новые силы сопротивления поднимаются на землях республики, снова раздается в сельве клич непокорных, клич свободолюбивых. На причалах, в маленьких городках Крутояр слышал от трудового народа о беспорядках среди местных индейцев и каучеро. Солдаты Батиса были бессильны положить конец антиправительственным выступлениям. В непроходимых чащах действовали разрозненные партизанские отряды. Подпольные группы в городах готовились к решающему удару. Казалось, вся страна замерла в ожидании, в напряженном, нервном возбуждении, словно закованный великан, в глазах которого горят ярость и жажда свободы.

Крутояр смотрел невидящими глазами в темноту. Вдруг остановился мотор. Стало невыносимо тихо. Казалось, даже в лесных чащах замерли таинственные звуки. Крутояр почувствовал, как тишина давит на него, парализует нервы.

Что случилось? Слышны голоса? Кажется, капитан Пабло. И еще какие-то люди. Их много, топают ногами, говорят громко, с вызовом и гневом. Надо немедленно все выяснить...

Профессор встал.

Шаги приближались. Теперь Крутояр отчетливо слышал, что идут иностранцы. Звенит оружие. Незнакомцы что-то требуют от капитана Пабло. Вот они уже совсем близко. Светят карманными фонариками, ощупывают стены.

Яркий луч нагло шмыгнул под тент. Несколько фигур в военной форме заполнили узкий проход вдоль левого борта.

— Ваши документы? Приготовить к ревизии багаж!

Бунч почти выпал из гамака. Самсонов поднялся медленно, нахмурено, готовый силой своих кулаков защищать себя и своих друзей.

Документы пересмотрели быстро, впопыхах.

— Мы протестуем, — сказал с достоинством профессор Крутояр, — мы требуем объяснения. Кто позволил вам делать обыск на гражданском судне? Мы пользуемся...

— Сеньор, нам хорошо известно, что вы пользуетесь... — прервал его лихой офицер и вскинул руку к высокой фуражке с массивной кокардой. — В районе, к которому вы продвигаетесь, объявлено осадное положение. Прошу не оказывать сопротивления и показать ваши вещи.

Осмотр не занял много времени. Желтые круги от карманных фонариков быстро обшарили стены, чемоданы. Профессор Крутояр, следя за торопливыми движениями солдат, понял, что в эти минуты на маленьком кораблике начался первый акт тяжелой борьбы между ними и генералом Батисом. Рука диктатора пыталась остановить их на подступах к Верхнему Ориноко.

— Заметьте себе, сеньор, — тихо, но твердо сказал профессор Крутояр, — что за нашим продвижением следит наше посольство, а также посольство Нидерландов. Мы ищем голландского гражданина Ван-Саунгейнлера и его сына. Малейший акт насилия с вашей стороны немедленно станет известен мировой общественности.