Великий диктатор

Вместе с солдатами Ээро Эркко привёз и ещё одного человека. Мальчишку. Того самого, который играл на своей скрипке в день моего награждения золотой медалью парижской выставки. И благодаря которому я вспомнил текст песни «Скрипач», которую сейчас распевали во множестве городских музыкальных салонов и кружков.

Двенадцатилетнего Олави Киннуена главный редактор «Финской правды» взял к себе в газету на работу, курьером. А вот сейчас привёз его к нам на летний отдых, предварительно договорившись с дедом Кауко. Мои предки тоже были не против приютить сироту на оставшиеся полтора месяца лета. Естественно, переложив обязанности по обеспечению его досуга на меня.

Первое время меня так и подмывало подойти к журналисту и заявить ему: «Дядя Ээро, скрипач не нужен». Но не поймут же! А вспомнив и сам фильм «Кин-дза-дза», целый месяц горел желанием ввести приветствие из фильма в обиход моих пионеров. Но всё же одумался. А то точно пришлось бы мне на старости лет бить себя по щекам, приседать и, разводя руки, приветствовать всех традиционным финским «ку». С меня хватит и «Муммимаски» с «Муммибусом», который недавно появился в Гельсингфорсе.

Давая советы Леопольду Мехелину о развитии электрического транспорта, я даже и думать не мог, что он так резво возьмётся за их осуществление. Статья о запуске ещё двух трамваев на электрической тяге компании Сименс и о пробном пуске тридцатиместного электробуса конструкции господина Романова появилась в конце июля в газете «Викинг». В статье описывалась программа администрации города по электрификации Гельсингфорса и отдельно, особо, уделялось внимание развитию электротранспорта. Из которой я и почерпнул для себя, что электрический омнибус назван «Муммибусом» в честь подобного транспорта из моих сказок.

Олави Киннуен, хоть и был городским мальчишкой, но оказался вполне компанейским. Через некоторое время мы его даже в пионеры-стажёры приняли. А ещё он очень классно играл на своей скрипке, и его частенько звали играть в сельский танцевальный павильон. Он даже сыгрался с одним местным парнем, который довольно умело играл на бандеоне, странной разновидности то ли баяна, то ли гармошки.

Вообще, здесь, у селян, было довольно много различных музыкальных инструментов. Гитары, аккордеоны, баяны, флейты и даже, невесть как попавшая в финское поселение, шотландская волынка. Народ, в основном, танцевал довольно агрессивно, зачастую, заменяя умение на резкие движения и прыжки. Все танцы были парные: кароль, полька, кадриль, анкеллини, ну и разновидность шотландского кругового шоттиша. Вальс танцевали под граммофон и всего несколько пар — учителя и наши молодые врачи.

Посмотрев на танцующих, я решил осчастливить своих пацанов изобретением пионерского танца. А то мою мелочь и меня на танцпол не пускали, а хотелось бы тоже поучаствовать в местной дискотеке. Придумывать что-то особенное и сложное я не стал, а просто взял за основу ту самую, знаменитую «летку-енку» из моего мира. Главное, что я помнил — принцип танцевать змейкой, держась друг за друга, прыжок вперёд, прыжок назад, затем три прыжка вперёд, дёрганье ногами вправо-влево — и всё повторяется.

За музыкальным сопровождением я обратился к нашему учителю-леснику Арто Маттила. У него был классического вида германский аккордеон «Hohner», которым он владел вполне виртуозно. Мужик долго отнекивался от моей просьбы — «сочинить музыку на слух», но потом всё-таки сдался. И мы с ним, и с подключившимся к этому процессу нашим пионерским скрипачом довольно быстро подобрали нужную и похожую мелодию на мои пам-пам-пампари-пампам.

Сначала я один попрыгал под эту музыку, вспоминая все элементы танца, который учил в своём мире в пионерском лагере «Жемчужина Кавказа», куда меня спихнули предки, достав путёвку от завода «Красный котельщик». Затем заставил прыгать рядом со мной, а затем и держась за мои плечи, Ялмара Стрёмберга. Дед Арто, поняв, что я хочу придумать новый танец, и сам загорелся идеей, и лихо играл на своём аккордеоне без всяких просьб.

За час я худо-бедно научил своих мальчишек, как первое, так и второе звено, этому немудрящему танцу. А уж какой фурор мы произвели на сельском танцполе, дробно стуча босыми пятками по полу, это вообще не передать. От обуви я отказался специально, чтобы её не попортить.

Всем присутствующим сразу захотелось научиться так танцевать, но взрослые танцоры постоянно путались в прыжках, отдавливали друг другу ноги и спотыкались, образую уморительные людские кучи. А зрители прямо помирали от хохота, смотря на это бесплатное представление. Но постепенно, сначала молодёжь, а потом и более старшие жители села, научились двигаться змейкой. И к списку других танцев добавилась ещё и наша «пионерка» (pioneeri).

…..