Великий Дракон

Вернулся Август. Выслушал мой короткий отчет. А потом… позвонил Йоханссону.

— Йен, Нина поживет у нас. Нет, ничего не случилось. Просто так будет лучше. Я через несколько дней лечу на Землю, возьму ее на борт. Было бы неплохо, если бы ты встретил ее.

Он сказал это так, словно уверен — Йен только и ждет возможности встретиться с Ниной.

— Конечно, он сделал глупость, когда женился, не подумав, — изрек Август. — Но вот развод уже точно был ошибкой.

— Думаешь, они помирятся?

— Они и не ссорились. Проследи, чтобы Нина выспалась. И больше не давай ей пьянствовать.

Суров, но справедлив. Истинный Маккинби, сначала позаботится о человеке, как о родном, а потом напомнит, чтобы не безобразничал тут. Выпить уже нельзя талантливой женщине в расстроенных чувствах.

* * *

Мэдлин Рассел-Грэй действительно была такой, как описывал Август. Правда, не знай я, что он когда-то был по-детски влюблен в нее, — не догадалась бы по его поведению. Он держался дружелюбно, но сухо.

После концерта Нины женщины сбились в стайку — я, Эмбер Мелроуз-Рассел, Нина, Лючия и Мэдлин. А потом как-то вышло, что мы с Мэдлин остались вдвоем. До этого мы с хохотом обсудили каприз китайского императора, приславшего мне свой автограф, и Мэдлин даже намеком не показала, что тема ей интересна.

— Делла, вы думаете о Юй Юшенге слишком плохо, — неожиданно сказала она.

— Я пока никак не думаю.

— Нет-нет. Позвольте, я немного расскажу. Он совершенно не коварный. И вам не стоит опасаться, что он таким образом… проявил внимание определенного сорта. Нет. Видите ли, у меня есть родня в Куашнаре. И я довольно долго жила на Сайгоне, той самой планете, что наполовину принадлежит Шанхаю, а наполовину Куашнаре. Там разные районы, есть и такие, где жить было бы не стыдно даже Августу. И там часто гостят китайцы из Шанхая. Разумеется, только высшая аристократия. Так сложилось, что я знакома с некоторыми из них. Все они были недовольны старым императором, и все возлагали большие надежды на Юй Юшенга. Он очень умный человек. И вовсе не злобный. Я слыхала, однажды в молодости Юй Юшенг простил даже изменника. По закону в Шанхае он обязан был донести на предателя, иначе их казнили бы обоих. А Юй Юшенг выслушал того человека и помог ему бежать из страны. При старом императоре это был настоящий подвиг.

— Я тоже слышала, что новый император весьма прогрессивных взглядов.

Мэдлин чуть-чуть улыбнулась:

— И еще вам стоит знать… Он не флиртует с женщинами. Никогда. У него есть женщина, одна, ее личность засекречена, иначе нельзя, и ни на кого другого Юй Юшенг не смотрит.

— Говорят, он бывал за пределами Шанхая. Не на Сайгоне ли?

— Он бывал даже в столице Куашнары. Разумеется, инкогнито. Слыхала, что однажды он побывал на Твари, почти официально, этот визит устроила наша агентура. Никто ведь не хочет воевать с Шанхаем. Лучше дружить.

Я так и думала. Значит, его интерес ко мне объясняется именно тем, что я в прошлом разведчик и знаю нечто, важное для него.

Вечером я поделилась с Августом тем, что рассказала Мэдлин.

— Тебе она понравилась? — первым делом спросил босс.

— Август, я понимаю, что ты от нее в восторге. Она красива, да. Хорошо воспитана, образованна, умна. Но она же никакая. У нее нет изюминки. Она ничем не интересуется и не увлекается.

— Да, у нее нет хобби, — согласился Август. — А изюминка есть. Но Мэдлин очень недоверчива. Я даже удивился, что она рассказала тебе так много. Ведь визит Юй Юшенга на Тварь устраивал ее родной отец. И то, что Мэдлин жила на Сайгоне, объясняется его работой. Себастьян Грей был одним из наших резидентов в Куашнаре. Он погиб год назад. Убийцу подослали по приказу старого императора, уничтожили всю семью. Мэдлин уцелела случайно.

— Тогда она отлично держится.

— Да, неплохо.

— Если визит устраивал ее отец, она может быть знакома с Юй Юшенгом?

— Не исключено. Ты уже решила, какой штат прислуги берешь с собой?

— Почти. Завтра определюсь окончательно.

— Хорошо.

Август скосил глаза на браслет. Посмотрел, откуда вызов, поднял бровь, спросил меня:

— Нина спит уже?

— Давно.

Август ответил на вызов. Невнятно, почти одними междометиями, поговорил, потом решил:

— Вот что. Ты иди ложись, мне лучше пообщаться с ним тет-а-тет.

— С кем?

— С Йоханссоном. Он часа через два будет здесь. Утром поговоришь с ним, вряд ли он уедет сразу.

— Решил помирить супругов? — поддела я.

Август удивился:

— По-твоему, мне больше не о чем говорить с федеральным агентом, кроме как о семейной жизни, к тому же его, а не моей? Тебе точно надо выспаться.

— Спокойной ночи, — только и сказала я.

И, разумеется, половину ночи не могла уснуть.

* * *

Утром я выскочила на кухню, наскоро выпила чашку кофе и увидела в окно Йена, который, не спеша, возвращался из парка. Выглядел прекрасно, только слегка осунулся и непонятно зачем отпустил бородку. Как у многих блондинов, щетина на подбородке у него была темнее, в рыжину, и смешно контрастировала с пепельно-белыми волосами. Только через несколько секунд я обратила внимание, что борода — не единственный признак возраста: у Йена наметились залысины на висках. А ведь он немного моложе меня…