Великий Ганнибал. «Враг у ворот!»

Через четыре дня и три ночи, обойдя сильно укрепленные позиции Фламиния, войско Ганнибала, изрядно потрепанное природой, вышло на дорогу, ведущую к Риму. Но двинуться в дальнейший путь сразу после тяжелейшего болотного марша оно уже не могло. Пришлось Ганнибалу взять «тайм-аут» на переформирование сил и реквизицию местных лошадей, поскольку его собственная кавалерия из-за падежа конского состава сильно потеряла в боеспособности. На пополнение и восстановление сил ушло время. Не успев напасть на ослабленного противника, Фламиний, возможно, упустил шанс повернуть ход неудачно складывавшейся для Рима войны с пунами в иное русло!

Впрочем, это всего лишь предположение, поскольку предстояло сойтись на поле боя двум не просто очень разным, а слишком разным полководцам: один из которых, безусловно, был военным гением, а другой – хоть и был удачлив в противостоянии с инсубрами, но с полководцами класса Ганнибала еще никогда не встречался…

Глава 5. Тразименская трагедия, или Сказ про то, как целая армия погибла в засаде

С помощью разведчиков и шпионов Карталона пунийский полководец прекрасно изучил особенности характера и политической карьеры своего главного противника – «народного» консула Гая Фламиния. Понимая, что постоянно дискредитируемый враждебными аристократическими группировками Фламиний строит свою популярность в народе на поддержке простого сельского населения, Ганнибал приказал не только двинуться на Рим, но и разграбить, опустошить и поджечь большинство деревень плодородной области Кьянти – одной из житниц Рима. Поднимавшийся в небо дым пожарищ – горели многочисленные крестьянские амбары с хлебом, помноженный на самоуверенность и тщеславие «народного» консула, подтолкнул его к опрометчивому поступку. Не дожидаясь подхода армии другого консула – аристократа Гнея Сервилия Гемина, чье пребывание после прорыва Ганнибала на оперативный простор в окрестностях Аримина потеряло всякий смысл, любимец народа решил одним ударом разбить грозную вражескую армию.

Если верить некоторым данным, то якобы поздним вечером 20 июня 217 г. до н. э. Фламиний своими глазами увидел, как арьергард пунийской армии исчез вдали в 6-километровом узком проходе близ большого Тразименского озера. Но в погоне за Ганнибалом он потерял всякую осторожность и, даже не подумав выслать вперед разведчиков, собрался на следующий день продолжить погоню.

Так обычно объясняют проаристократически настроенные (близкие к патрицианским кланам Корнелиев Сципионов, Валериев, Клавдиев, Эмилиев и др.) римские авторы весьма опрометчивое поведение Фламиния перед Тразименской битвой.

…Между тем, известна и другая трактовка того, что на самом деле намеревался предпринять Гай Фламиний, настойчиво преследуя ускользавшего от него Ганнибала. Если верить ей, то отношения двух консулов не были столь враждебными, как потом это выставляли некоторые римские историки пропатрицианской ориентации. Зная, что Сервилий стремительно идет ему навстречу по его именной — Фламиниевой – дороге, Гай Фламиний, наседая на арьергард карфагенской армии, стремился не дать ей свернуть в сторону, а выгнать ее на… легионы Сервилия и, стиснув сзади и спереди, раздавить, используя численное превосходство двух римских армий. Всегда уверенный в себе Фламиний полагал, что успеет захлопнуть ловушку. Но он недооценивал Ганнибала. Когда лазутчики Карталона донесли Одноглазому Пунийцу, что впереди его поджидает еще одна римская армия, то он решил сам устроить Фламинию ловушку! Так римскому «охотнику», расставлявшему «силки» для карфагенской «дичи», грозила опасность самому попасть в хитроумно раскинутые вражеские тенета…