Великий и оболганный Советский Союз

Ленин приехал в Петроград 16 апреля 1917 года из Швейцарии действительно транзитом через Германию и Швецию, и вагон с русскими политическими эмигрантами при проезде по территории Германии был действительно закрыт и пользовался правом экстерриториальности. Но такой маршрут был задан Ленину и его товарищам… англичанами.

Вот как это вышло.

Февральская революция объявила всеобщую политическую амнистию. Теперь эмигранты могли вернуться домой без того, чтобы тут же угодить в каталажку. Но Англия не пропускала тех революционеров, которые выступали против войны. Поэтому путь Ленину из Швейцарии через Францию и Англию на Швецию и дальше был закрыт во имя торжества «английской демократии» над «прусским милитаризмом». При проезде Ленина через Англию его бы просто арестовали.

И это — не просто предположение, англичане так тогда и поступили с некоторыми российскими политэмигрантами. Не забудем, что Золотой Интернационал элиты уже готовил подключение Соединенных Штатов к финальной стадии войны, и преждевременное ее прекращение было для клана вильсонов, ллойд джорджей, клемансо, черчиллей, морганов, ротшильдов и барухов просто недопустимо.

Соединенные Штаты Америки объявили войну Германии 6 апреля 1917 года, и могла ли Антанта допустить, чтобы в Россию через территории, контролируемые союзниками, проехали люди, которые могли сорвать процесс наращивания военных сверхприбылей Америки?

Отношение же германского правительства к проезду русских революционеров, выступающих против войны, было прямо противоположным английскому. Как могли немцы в апреле 1917 года отказать в возвращении на родину тем, кто обличал мировую бойню, если еще в декабре 1916 года Германия была готова немедленно приступить к мирным переговорам?

Тем более Германия была склонна к миру после вступления в войну Америки.

Но мир нужен был и народам мира, а особенно — России. Напомню читателю о телеграмме Родзянко генералу Алексееву от 26 февраля 1917 года. Уже тогда Россия была на грани катастрофы, и замена царя на князя Львова, а потом — Керенского, ничего по сути не изменила. Ленин хорошо сказал об этом в своей осенней работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться»…

Германские имперские министры не настолько хорошо разбирались во взглядах лидера большевиков, чтобы понимать, что они-то, представители истощаемой войной буржуазной Германии, хотели мира во имя спасения германского империализма, а Ленин призывал к миру во имя уничтожения любого империализма, в том числе — и германского.

Всю пикантность ситуации при проезде транзитом через Германию Ленин прекрасно понимал, но иного пути добраться до бурлившей России не было. Поэтому он настоял на праве экстерриториальности, то есть проезде без контроля паспортов и багажа и недопущении в вагон кого бы то ни было из германских чиновников (отсюда и пошел ездить «пломбированный вагон» по страницам петроградских газет).

Переговоры с немцами вел лидер швейцарских левых социал-демократов Фриц Платтен. Он же был и руководителем поездки и сопровождал вагон при проезде через Германию.

Русская буржуазия сбросила царя, чтобы продолжать войну. И вдруг приезжает энергичный человек с лозунгом: «Никаких уступок «революционному» оборончеству! Да здравствует социальная революция!»

Как ослабить его влияние?

Ну, конечно, сообщить, что приехал «немецкий шпион».

Однако для «германского агента», якобы получившего «миллионы золотых марок» от «германского генштаба», Ленин повел себя странно. Во второй половине апреля в Петроград приехал известный датский социал-демократ Фредерик Боргбьерг, связанный с немецким правым социал-демократом Шейдеманом, который через полтора года войдет в последнее имперское правительство Макса Баденского.

Боргбьерг от имени Объединенного комитета рабочих партий Дании, Норвегии и Швеции предложил социалистическим партиям России принять участие в конференции по вопросу о заключении мира. Созвать ее предлагалось в Стокгольме в мае 1917 года.

6 мая, на заседании Исполкома Петроградского Совета, где большинство было тогда у меньшевиков, Боргбьерг откровенно сказал: «Германское правительство согласится на те условия мира, которые германская социал-демократия предложит на социалистической конференции…»

Шито тут все было, конечно, белыми нитками: «условия мира германской социал-демократии» от первого до последнего пункта написали бы германский генштаб и канцлер Бетман-Гельвег.

Так что один-то агент германского генштаба — без кавычек — в мае 1917 года по Петрограду разгуливал. Это был датчанин Боргбьерг.

Как же «помог» ему Ленин?

А вот как…

8 мая 1917 года Исполком Петроградского Совета заслушал мнения партийных групп. За поездку в Стокгольм высказались трудовики, бундовцы и меньшевики. Большевики же по требованию Ленина объявили участие в такой «мирной» затее полной изменой интернационализму. А Апрельская конференция большевиков, проходившая с 7 по 12 мая, разоблачила Боргбьерга как… агента германского империализма.

Ленин, выступая на ней 8 мая, сказал: