Великий йог Тибета Миларепа

«Почтение Твоим стопам, о благородный Марпа.
Пусть по Твоей милости я освобожусь от
привязанности к мирской жизни.
О вы, несчастные,
Кто стремится к преходящим вещам.
Чем сильнее мое горе, тем больше я думаю о вас.
Чем сильнее моя печаль, тем больше я сочувствую вашей.
Мы крутимся, вертимся, пока не попадаем в ад.
Для тех, чья карма разъедает сердце печалью,
Преданность Истине — лучшее лекарство.
Владыко Дордже-Чанг, Ты неизменный,
Благослови меня, нищенствующего, на жизнь в
одиночестве по Твоей милости.
Гостящим в этом мире,
Хотя и иллюзорном и преходящем,
Тяжело на сердце от печалей.
На моих пастбищах, где паслись мои овцы, козы и коровы,
Среди живописной природы Гунгтханга,
Обитают сейчас злые духи.
И это свидетельство иллюзорности бытия
Побуждает меня предаться медитации.
Мой дом, Четыре Колонны и Восемь Столбов, изрядно отстроенный,
Стал похож на челюсть льва.
Четырехугольная башня с восемью шпицами, увенчанными крышей,
Сейчас похожа на ослиные уши.
И это также есть свидетельство иллюзорности бытия,
Побуждающее меня предаться медитации.
Мое плодородное поле «Треугольник Вормы»
Заросло бурьяном и травой.
Мои двоюродные братья, мои родственники,
Готовы сейчас как враги подняться против меня.
И даже это свидетельствует об иллюзорности бытия
И побуждает меня предаваться медитации.
Мой благородный отец Мила-Шаргьял[181]
Ушел из этого мира, не оставив следа.
Моя любимая и любящая мать Ньянг-Ца-Каргьен
Превратилась в груду побелевших костей.
И это также есть свидетельство иллюзорности бытия,
Побуждающее меня предаться медитации.
Мой домашний духовник и учитель Кунчог-Лхабум
Сейчас прислуживает кому-то.
Мои священные книги, сокровищница Закона,
Служили гнездами для крыс и птиц.
И даже это есть свидетельство иллюзорности бытия,
Побуждающее меня предаться медитации.
Мой родственник и сосед, дядя Юнг-гьял,
Сейчас на стороне моих врагов.
Моя единственная сестра Пета-Ген-Кьит
Ушла побираться, и никто не знает, где она.
И это также есть свидетельство иллюзорности бытия,
Побуждающее меня предаться медитации.
О Милосердный, Ты неизменный,
Благослови меня на жизнь в отшельничестве».

Когда я закончил петь эту печальную песню, мой хозяин со вздохом промолвил: «Ты полностью прав». А его жена не могла сдержать слез. При виде моего развалившегося дома я был настолько потрясен, что сразу принял решение стать отшельником и в глубине сердца продолжал повторять об этом снова и снова. И поэтому у меня нет оснований жалеть о том, что я медитировал и жил религиозной жизнью и не тратил время на приобретение материальных благ».

Это пятое приносящее заслугу деяние, совершенное Миларепой в то время, когда он был подвигнут описанными здесь печальными событиями к беззаветному служению религии.

ГЛАВА X. ЖИЗНЬ В ОТШЕЛЬНИЧЕСТВЕ