Великий канцлер

– Во-первых, – сказал Мартынов, – «мы» – это ваш покорный слуга, потом государыня-императрица Ольга Александровна и канцлер Империи Павел Павлович Одинцов, а также оба героя Тюренченского сражения: наш будущий князь-консорт Александр Владимирович Новиков и Великий князь Михаил Александрович. И это я вам назвал только лиц, непосредственно приближенных к трону и представляющих собой саму квинтэссенцию власти. Кроме того, на пост министра экономики канцлером уже назначен сочувствующий большевистским идеям фабрикант Савва Морозов, а министром финансов назначен честный спец господин Кутлер. В экономическом блоке вакантно пока только место министра труда. Господин Ульянов, он же товарищ Ленин, которого планируется назначить на эту должность – человек сложный, и его еще на это придется уговаривать, как какую-нибудь барышню-гимназистку на первое свидание…

– Но постойте, Евгений! – нетерпеливо воскликнул Коба, – и ответьте мне на один вопрос. Скажите, а с чего это вы вдруг неожиданно стали переживать за угнетенный рабочий класс, в то время как прежде вам и дела до этого не было?

– А прежде, – просто ответил Мартынов, – в этом мире не было и нас самих. Я, канцлер Одинцов, полковник Новиков и другие наши товарищи появились в этом мире только первого марта, возникнув на своих кораблях прямо посреди Тихого океана. Одним словом, люди мы тут не местные, а пришедшие из далекого две тысячи семнадцатого года…

– Я вам не вэрю, Евгений, – с сильным акцентом сказал Коба, – вы все врете. Такого не может быть, потому что такого не может быть никогда.

– Хотите доказательств? Будут вам доказательства! – произнес Мартынов, открывая ящик стола и доставая оттуда фотографию. – Вот, держите и смотрите. Скажите, Иосиф, вам знаком этот человек?

С некоторым недоверием Коба разглядывал врученное ему цветное фото и ничего не понимал. Седоволосый, усатый мужчина в генеральском мундире был ему чем-то смутно знаком… Таким бы, наверное, сейчас мог бы быть его отец, если бы родился в семье князя, а не нищего крестьянина. Вот только почему у этого генерала такие странные погоны, а на груди, там, где должны быть ордена, непонятная золотая пятиконечная звезда на красной колодке?

– Смотрите внимательно, Иосиф, – со странной интонацией в голосе сказал Мартынов, – этот человек должен быть вам очень хорошо знаком…

– Я вас не понимаю, Евгений, – сказал Коба, откладывая фотографию на стол, – я никогда не видел этого человека, хотя должен признать, что он мне кого-то напоминает…

– Ну конечно же, напоминает, – хмыкнул Мартынов, – этого человека ты видишь каждый раз, когда смотришься в зеркало. Это ты сам, но только сорок или пятьдесят лет спустя – в ореоле правителя-победителя, построившего первую в мире социалистическую державу и выигравшего тяжелейшую войну. Все считали невозможным практическое построение социализма в отдельно взятой стране, а ты взялся за это и довел дело до конца.

– Погодите, Евгений… – растерянно сказал Коба, – но как так может быть? Вы, наверное, взяли этого человека и специально загримировали и одели его для этой мистификации…

– Никакой мистификации тут нет, – решительно ответил Мартынов, – это именно вы – отец народов, вождь и учитель, генералиссимус и лучший друг советских физкультурников – стоите гордый, как Сизиф, все-таки вкативший на гору свой камень. И откуда же вам было знать, что еще сорок лет спустя после вашей смерти все построенное вами рухнет, а ваши идейные наследники сначала интеллектуально выродятся, а потом растащат страну на отдельные части…

– Но как такое вообще могло случиться? – недоуменно спросил Коба, – что вы попали оттуда сюда к нам?

– В подробности той истории я вас посвящать не буду, вы уж извините, – пожал плечами Мартынов, – потому что одни назовут ее стечением случайных обстоятельств, другие – последствиями технических недоработок и недостаточной испытанности новой техники, а третьи – проявлением Божьей воли… Другое дело, что, оказавшись в этом мире, мы как лососи на нерест, устремились на грохот залпов разгорающейся русско-японской войны. Результат известен всему миру. Японский флот на дне, армия разгромлена, а император страны восходящего солнца согласился признать свое поражение. Потом, победив внешних врагов, мы занялись внутренними неустройствами, и помощниками нам стали младшие брат и сестра бывшего императора, которые оказались людьми, не лишенными совести… Мы использовали эти их устремления, присоединив к ним свою осведомленность о подспудном смысле событий и умение вести политику в значительно более жестких условиях, чем имеются сейчас. Наша цель – империя с человеческим лицом, в которой не будет нищих и голодных, босоногих и ободранных.