Великий князь Юрий Всеволодович

И это при том, что Мстислав остался княжить в Новгороде, а вовсе не удалился в Торопец, свою прежнюю волость.

Так Новгород ушёл из-под власти владимирского «самодержца». Всеволод Юрьевич не будет предпринимать попыток вернуть его. А вот сыновья и внуки Всеволода — уже после его смерти — будут неоднократно занимать новгородский стол, в том числе и в княжение во Владимире Юрия Всеволодовича.

* * *

В зимние месяцы 1208/09 года Всеволоду Юрьевичу приходилось воевать на два и даже на три фронта: и с рязанскими князьями, и с черниговскими Ольговичами, и с князем Мстиславом Удатным. И надо признать, что в целом ему хватало для этого и сил, и ресурсов. Прежде всего потому, что под рукой у него находились взрослые сыновья, способные при необходимости возглавить войско. Одним из них был Юрий. Именно зимой 1209 года пробил наконец его час, и когда впервые ему доверили самостоятельно командовать владимирским полком, он сумел проявить себя весьма достойно.

Из Московского летописного свода конца XV века

Приходили к Москве рязанских два князя — Изяслав Владимирович и Кир-Михаил Всеволодович, потому что слышали, что сыновья Всеволодовы ушли к Твери, против новгородцев. А того не ведали, что, урядившись с новгородцами, вернулись от Твери во Владимир, к отцу своему. И начали [они] воевать сёла около Москвы…

(40. С. 107)

В Средневековье достоверные известия распространялись медленно и чаще всего приходили с опозданием. Новгородская война закончилась быстрым миром, а этого рязанские князья не учли. И именно Юрия, только что вернувшегося из-под Твери, отец «вборзе», то есть спешно, послал во главе своих дружин против рязанских князей и приведённых ими половцев, разорявших окрестности Москвы. Заметим, что Ярослава, недавнего рязанского князя, привлекать для этого Всеволод не стал — возможно, потому что Ярослав лишился своей дружины, перебитой во время рязанского мятежа, а может быть, опасаясь, что у него сложились какие-то особые отношения с рязанскими князьями, участниками набега.

Считается, что в Московском летописном своде конца XV века отразился более ранний летописный свод, составленный в правление князя Юрия Всеволодовича, в первой трети XIII века. Очевидно, именно поэтому здесь сохранился наиболее подробный рассказ о военных действиях, ставших заключительным аккордом третьей Рязанской войны. Более того, историки предполагают, что летописец, автор соответствующей летописной статьи, входил в окружение князя Юрия Всеволодовича и либо сам участвовал в походе, либо писал со слов его непосредственного участника (121. С. 217–218). Приведены в летописи и дата победы Юрия — 26 марта 1209 года, и точные географические названия, которые позволяют проследить путь владимирского войска. Правда, не все из этих названий могут быть определены нами со стопроцентной уверенностью:

Князь же великий Всеволод, услышав (о случившемся. — А. К.), спешно послал против них своего сына Георгия. Тот пришёл к вечеру на Голубино и послал сторожи — искать ратников. И стало ему известно, что Изяслав стоит на Мерьской, а Кир-Михаил — на Литове, а людей своих распустили воевать…

Итак, Юрий воспользовался тем, что рязанские князья разделили свои силы, а составлявшие их основу половецкие отряды занялись грабежом подмосковных сёл. Голубино, упомянутое в летописи, — это, скорее всего, местность (деревня) на правом берегу реки Шередарь, левого притока реки Киржач, впадающей, в свою очередь, в Клязьму, на западе нынешней Владимирской области; это название сохранилось до настоящего времени как название урочища, или леса, хорошо известного жителям здешних деревень Холино и Хмелёво Киржачского района (84. С. 201–202)[22]. Проведя глубокую разведку, Юрий выяснил местоположение противника и отдельных его отрядов. Оказалось, что Изяслав Рязанский занимает позиции на реке Мерьской — позднее этот левый приток Москвы (впадает в неё недалеко от современного Воскресенска) получил более благозвучное название — Нерская; Кир-Михаил же стоит намного дальше, на Летовке (левый приток Цны, протекает на востоке Московской области, в нынешнем Егорьевском районе). Оба князя нападения не ждали («люди своя распустиша»), хотя и выставили охранение («сторожу»).

Дальнейшие действия Юрия можно оценить как без преувеличения блестящие: