Великий князь Николай Николаевич

Вотъ какъ описываетъ одинъ изъ бывшихъ начальниковъ кава дерійекихъ дивизій сдланное ему однажды испытаніе:

•Лично моему единенію съ конемъ Великій Князь сдлалъ екеаменъ, проскакавъ со мною боле трехъ верстъ до того мста, съ котораго онъ хотлъ видть порядокъ дебупшрованія полковъ на военное поле по данному имъ указанію.

Теряю ли я при этомъ дыханіе, онъ проврялъ, бросая по дорог т плп другіе вопросы, на которые я долженъ былъ отвчать.

•— Командира корпуса мы на скачк потеряли, а Командующій вой сками наблюдалъ вообще издали, чтобы не стснять Великаго Князя и не принимать участія въ столь быстрыхъ передвиженіяхъ, при его раненой въ колно ног».

Приведенный примръ — образецъ экзамена только на іж-зкесть силъ п выносливость начальника. Но ршеніе тактическихъ задачъ путемъ маневра двухсторонняго или противъ обозначеннаго противника, давало матеріалъ для сужденія п о боле серьезныхъ внутреннихъ достоинствахъ испытуемаго, какъ кавалерійскаго начальника.

Получавшіяся данныя о начальникахъ по окончаніи объзда суммировались и служили матеріаломъ для ихъ служебныхъ аттестацій.

Во время производства смотровъ чаще всего и проявлялась та горячность Великаго Князя, о случаяхъ которой ходило столько легендарныхъ разсказовъ. Не отрицая таковыхъ случаевъ, я гже же долженъ привести въ извиненіе ихъ: во-первыхъ, слишкомъ боль

шую косность н неподготовленность нкоторыхъ начальниковъ того времени, во вторыхъ — искреннее горніе въ дл, вызывавшемъ непріятную сцену, самого Великаго Князя, который ничего не видлъ кром самого дла и только по поводу его и горячился, и въ третьихъ — столь же искреннее раскаяніе и стремленіе загладить свою крикливую выходку какимъ либо примиряющимъ словомъ яла жестомъ.

— Неужели я опять накричалъ? — спрашивалъ онъ сопровождавшихъ его липъ.

— Чортъ возьми, — сердился онъ на себя, узнавъ о своей новой вспышк несдержанности. — Надо какъ нибудь исправить дло!

II за общимъ завтракомъ или обдомъ, который давали въ его честь, или который отъ его имени гостепріимно предлагался офицерству, онъ неизмнно спшилъ загладить свою вину, иногда даже прямымъ извиненіемъ.

Надо при этомъ замтить, что разносъ учинялся всегда въ •нол, гд повышенный голосъ являлся часто необходимостью, и что у Великаго Князя самый тембръ голоса и манера чеканить слова производила всегда нсколько рзкое впечатлніе, усугублявшееся нервной жестикуляціей его длинныхъ и тонкихъ рукъ. — Бывали •впрочемъ и такіе начальники, которые обидами на рзкость Великаго Князя стремились прикрыть свой уходъ со службы, объясняемый попросту полнымъ ихъ ничтожествомъ и несоотвтствіемъ къ занимаемой должности.

Во всякомъ случа я долженъ сказать, что Великій Князь въ этомъ смысл усиленно работалъ надъ собою и что, съ теченіемъ времепи, эта его несдержанность сглаживалась все больше и больше. За весь періодъ пребыванія Великаго Князя въ должности Верховнаго Главнокомандующаго, я, видвшій его ежедпевпо п въ самой различной обстановк, былъ свидтелемъ лишь одной его вспыиГ ки. Я привожу ее ниже въ глав І-ой полностью съ той цлью, чтобы читатель могъ самъ судить ію неи, о какихъ качествахъ Великаго Князя эта сцена больше должна говорить безпристрастному судь.

Зато какъ онъ умлъ захваливать въ случаяхъ положительныхъ и особенно при разумномъ проявленіи частной иниціативы!

— Двнадцать балловъ такому то, — кричалъ онъ на все поле своимъ рзкимъ голосомъ, за то-то и то-то!

— Карьеромъ къ такому то эскадрону; передать ему мое восхищеніе такимъ то ршеніемъ, - • кричалъ онъ своему адъютанту. — Я не могу подать «сигналъ благодарности», такъ какъ на него отвтитъ весь маневрирующій отрядъ. — И громкое «рады стараться», несется издали въ отвтъ на посланное привтствіе черезъ нсколько секундъ головоломной скачки адъютанта, передававшаго благодарность.

«Чудо-богатыри», «сверхъ-богатыри», — все это эпитеты, которыми онъ, Верховный Главнокомандующій Русской арміи, неизмнно награждалъ войсковыя части, ожидавшія признанія имъ своей доблести!

Но начальствующихъ лицъ надо было въ годы мира не только проврять, но и учить. И вотъ съ этой цлью съ 1897-го года, по почину Инспекціи Кавалеріи, начались полевыя поздки со старшими кавалерійскими начальниками, кандидатами на командировъ полковъ, бригадъ и начальниковъ дивизій. Впослдствіи для этого рода занятій было выработано особое положеніе и эти поздки пріобрли систематическій характеръ.