Великий князь Цусимский

Стоял жаркий июньский уик-энд. Солнце с небес пекло немилосердно. Лондон, затянутый смогом от десятков тысяч каминов, печей и угольных плит (а никаким не туманом), превратился в некое подобие еще не изобретенной душегубки. В связи с вышесказанным высокопоставленные джентльмены, занимающие важные посты в британских министерствах и ведомствах, на уик-энды в обязательном порядке выезжали за город в старинные фамильные поместья. О том, что делали в уик-энды джентльмены попроще, у которых не было старинных фамильных поместий, вы можете прочесть в повести Джерома К. Джерома «Трое в лодке, не считая собаки». Юмористическая-то она юмористическая, но зато написана на основе реальных событий и дает представление о времяпровождении в таких случаях британского среднего класса…

Премьер-министр Артур Джеймс Бальфур, Первый Лорд адмиралтейства Уильям Уолдгрейв, граф Селбурн, а также министр иностранных дел Ге́нри Чарльз Кит Пе́тти-Фицмо́рис тоже выехали на уик-энд в старинный особняк на берегу Канала недалеко от Дувра. А тут хорошо… Высокое голубое небо с полупрозрачными перистыми облаками, чистейший морской воздух, крики чаек в вышине, вековые травянистые газоны и широкие морские пляжи – без банок, бутылок, пластиковых пакетов и прочей дряни; но и, к сожалению, без девушек в бикини, до которых осталось еще как минимум полвека. Но трем джентльменам было отнюдь не до красот природы. Прибывая один за другим, они отдавали дворецкому свои визитки и шли в зал с камином, специально отделанный таким образом, чтобы наружу не вырывалось ни одного слова. Стены в этой зале были обиты войлоком, поверх которого крепились массивные дубовые панели. Двойные двери, а также окна с двойными рамами и ставнями давали гарантию того, что изнутри наружу не просочится ни одного слова. У всех стен – и в офисе премьер-министра, и форин-офисе и в Адмиралтействе есть уши, а у этих стен ушей нет.

– Итак, джентльмены, – открыл заседание британский премьер, – я попросил вас пожертвовать своим уик-эндом и снова собраться в этой зале только из-за того, что наши дела на русском направлении с каждым днем идут все хуже. Лорд Пальмерстон как-то сказал, что очень плохо жить, когда с Россией никто не воюет. Но еще хуже жить, джентльмены, когда те, кто по нашему желанию начали войну с Россией, терпят от нее одно сокрушительное поражение за другим. К настоящему моменту Япония почти полностью разгромлена, и я даже не знаю, сохранится это древнее государство на карте мира или будет стерто с лица земли злобным московитским деспотом.

– Сэр Артур, – поправил премьера Ге́нри Пе́тти-Фицмо́рис, – вы, пожалуйста, не забывайте, что этот самый московитский деспот приходится любимым племянником нашему королю. Градус ненависти можно и нужно нагнетать в прессе, которую читает плебс, а здесь, между собой, мы должны держать голову холодной. Если нас охватит та же иррациональная ненависть к России, какую мы прививаем широким народным массам, то тогда недалеко до беды, потому что трезвое мышление – это краеугольный камень успеха* в политике.

Примечание авторов: * сто лет назад, в эпоху молодого Черчилля и Рузвельта-старшего, об этой истине англосаксонские политики еще помнили, сейчас, во времена Терезы Мэй и Дональда Трампа, они о ней напрочь забыли.

– Каюсь, сэр Генри, – ответил премьер, – я просто забыл, что я не на парламентской трибуне и что мне не надо убеждать остолопов из Палаты Общин выделить деньги на строительство еще одной серии новейших броненосцев. Вы и в самом деле правы. Ненавидеть русских совершенно не за что и незачем. На самом деле они всего лишь наши конкуренты в завоевании мирового господства. И вся пикантность этого положения в том, что если победят они, то мы будем влачить жалкое существование равных среди равных. Ничего страшнее этой перспективы нас в этом случае не ожидает. Но если победим мы, то тут же истребим всех русских до последнего человека, так же, как наши заокеанские кузены истребили американских индейцев. Слишком уж эти русские вольнолюбивы и неуправляемы, и у нас никоим образом не получится сделать из них трудолюбивых белых индусов.

– Очень хорошо, сэр Артур, – кивнул первый лорд Адмиралтейства, – мы все прекрасно знаем, как вы «любите» русских, но давайте все же перейдем к существу вопроса, который вы нам так пока и не огласили.

– Ладно, сэр Уильям, вы сами этого хотели, – с некоторой угрозой произнес премьер-министр. – Один из таких вопросов по существу заключается в том, что этот ваш командующий китайской станцией адмирал Ноэль, под командой которого был весь отряд наших крейсеров в тех водах, позорно бежал от русских, бросив на произвол судьбы большое количество транспортов с грузами, так необходимыми сражающейся японской армии. Такого позора Королевский флот не знал за всю историю своего существования.

Уильям Уолдгрейв пожал плечами.