Великий князь Цусимский

Наконец мне сообщили, что меня хотят задействовать в чрезвычайно важном мероприятии. Предстояло убить очень важную персону… Кого именно, мне, правда, не сообщили. На конспиративной квартире, которая находится в этом доме, мне предстояло встретиться с руководителем нашей группы Борисом Савинковым. Он должен был объяснить мне мою роль и задачу в готовящемся деле. Тогда-то мне и предстояло узнать, кто будет нашей жертвой…

26 мая 1904 года, вечер. Санкт-Петербург, съемная конспиративная квартира по адресу: ул. Жуковского, дом 31 кв. 1.

Через неделю после своего прибытия в Петербург и за день до приезда Доры Бриллиант Савинков-Форман по объявлению в «Новом времени» снял для своей группы меблированную квартиру у одной немки, содержавшей пансион. Он сам продолжал быть богатым англичанином, агентом велосипедной фирмы, Дора играла роль его любовницы-содержанки и бывшей певицы варьете «Буфф», Сазонов был лакеем, а Ивановская – их экономкой. Мацеевский, Каляев и Дулебов снимали углы в других местах и встречались с Савинковым в городе под видом то торговцев папиросами, то разносчиков пирожков, то чистильщиков обуви.

Азеф наезжал в Санкт-Петербург непредсказуемо и со своей приметной рожей почти никогда не появлялся на конспиративной квартире группы Савинкова. С самим Савинковым Азеф при этом встречался в разных людных местах, варьете или ресторанах. И Савинков во время этих встреч каждый раз пытался угадать, прав ли был Джон Доу, говоря о его провокаторстве, или это наглый поклеп на честного человека. Если Азеф провокатор, то тогда и самому Савинкову в любой момент грозит арест. Но пока Бог миловал – слежки за собой Савинков ни разу не обнаружил и был почти уверен, что шефа оклеветали. Открыться же ему мешал миллион швейцарских франков, которыми в таком случае явно придется поделиться, отдав львиную долю.

А в квартире на Жуковской конспиративная жизнь группы Савинкова была разработана в мельчайших подробностях, согласно правилам все того же Азефа, как чрезвычайно опытного террориста. При этом ничего не вызывало у окружающих подозрений. Дора Бриллиант даже получила от квартирной хозяйки предложение сменить содержателя – мол, есть более выгодное предложение от человека, который усыплет красавицу-еврейку бриллиантами с ног до головы. Сазонов, честный и непьющий, подружился со швейцаром, был на хорошем счету у старшего дворника, а также являлся завидным женихом для всех молоденьких (и не очень) горничных в доме. Сазонов буквально прописался в швейцарской, Ивановская подружилась с дворничихой, в результате чего старший дворник по утрам пил кофе у них на кухне, а Савинков с Дорой уходили «гулять» на весь день, а на самом деле – имитировать подготовку к ложному покушению на Плеве и готовить настоящее покушение на Николая Второго.

Но вся эта конспирация Савинкова и его людей была из разряда «гремя ведром, тихо и незаметно ползет слон по посудной лавке». Дело в том, что старший лейтенант Мартынов, вместе с прочими аксессуарами привез с Дальнего Востока такую занятную книжку, как «Воспоминания террориста» авторства все того же Савинкова. И хоть к тому моменту, как в Царское Село с покаяниями явились Великий князь Владимир Александрович и его супруга, новорожденной Службе Имперской Безопасности было всего пять дней, все закрутилось почти немедленно. Слишком уж впечатлила государя-императора Николая Александровича кающаяся Михень, а это само по себе еще то зрелище. А если серьезно, то даже малейший намек на то, что в деле замешаны англичане, заставил его вспомнить о судьбе несчастного Павла Первого. Более того, он был уверен, что его дядюшка, король Эдуард VII (женат на сестре его матери) не был даже осведомлен о планируемой акции, проводимой по инициативе высшего эшелона британской номенклатуры.

Тут надо сказать, что умирать Николай Александрович больше не хотел и, совершая душеспасительные прогулки в обществе Аллы Лисовой, даже потихоньку начал строить планы на то время, когда он уже отойдет от дел и станет частным лицом. Кроме того, как добрый семьянин, Николай Александрович не хотел, чтобы его безвременная кончина усложнила жизнь его ближайшим родным или стала поводом для их безвременной смерти. Если начнется схватка за престол без правил, то никто не сможет гарантировать жизнь его сестрам, брату и матери, вдовствующей императрице Марии Федоровне. На троне требовалось продержаться ровно столько, сколько требуется для того, чтобы в Петербург явился его брат Михаил, овеянный славой победителя японцев, вместе с новообразованной на полях Маньчжурии лейб-кампанией. А дальше – примет он власть сам или уступит ее Ольге, всей силой своего авторитета поддержав сестру при восхождении на царство – Николая устроит любой вариант, лишь бы все прошло тихо и мирно, без попыток цареубийств, дворцовых переворотов и народных бунтов.