Великий князь Василий III Иванович

Третий поход на Смоленск начался весной 1514 года. На этот раз все обстоятельства сложились в пользу Василия III: сбор ополчения в Великом княжестве Литовском был объявлен слишком поздно, когда русские войска уже находились под Смоленском, а сам город был подвергнут ураганному артиллерийскому обстрелу, ярко описанному летописцем. Вместе с тем сказались результаты предшествующих походов русских войск на Великое княжество Литовское: поскольку окрестности Смоленска были разорены, смольнянам оставалось лишь надеяться на подвоз продовольствия из более отдаленных частей их государства. Словом, изнуренные бесконечными осадами, они решили начать переговоры. Наряду с дворянином И. Ю. Шигоной Поджогиным и дьяком Иваном Телешевым в них участвовал ловкий князь Михаил Глинский. Им-то и удалось выторговать сдачу Смоленска в ответ на подтверждение его вольностей. Специальное исследование М. М. Крома не подтвердило мысли о существовании в Смоленске некоей «московской партии». С представителями великого князя Московского вели переговоры представители всех слоев городского населения, изнуренного тремя осадами и фактической беспомощностью виленского правительства. 30 июля Василий выдал Смоленску жалованную грамоту, практически повторяющую (и немного расширяющую) различные привилегии, полученные смольнянами с 1447 по 1513 г. от великих князей литовских. Было дано и чрезвычайно важное обещание не «выводить» смольнян с их насиженных мест. Наверняка оно специально обсуждалось на переговорах: ведь «выводы» общественной верхушки местного населения практиковались московскими князьями и в Новгороде, и во Пскове, более того, представляли собой своего рода их ноу-хау: в Великом княжестве Литовском ничего подобного не практиковалось, и даже Витовт оставил в Смоленске бояр, служивших Юрию Святославичу. Наконец 1 августа состоялся торжественный въезд Василия III в город и присяга. Последний смоленский воевода Юрий Сологуб был отпущен в Литву, где его вскоре казнят как изменника.

Вслед за Смоленском под власть Василия III перешли города Мстиславль, Кричев и Дубровна. Государь всея Руси торжествовал. Но на смену успехам очень скоро пришли неудачи.

Первой из них стала фактическая измена Михаила Глинского. Судя по всему, амбициозный князь связывал со взятием Смоленска какие-то ожидания – возможно, рассчитывал, что Василий пожалует ему этот город в удел. Эти ожидания отразились в диалоге Василия и Михаила, который единодушно передают современное донесение, а также Герберштейн и другие авторы. Во всяком случае во второй половине 1514 г. он вступил в контакты с Сигизмундом, очевидно, рассчитывая перейти на его службу. Одна из грамот Сигизмунда, адресованных Глинскому, оказалась перехвачена государевыми людьми. В результате честолюбивый князь оказался в заточении, где просидит ближайшие двенадцать лет.

Второй удар последовал под Оршей. Здесь разместились русские войска, прикрывая только что взятый Смоленск от возможного контрудара Сигизмундовых полководцев. Действительно, к Орше двинулось войско под командованием прославленного Константина Острожского и командира польских наемников Януша Сверчовского. 8 сентября состоялась битва, в результате которой русские войска потерпели сокрушительное поражение. В плен попали русские воеводы и многочисленные дворяне. Сама битва была обставлена как триумф польско-литовского оружия. В Европе печатались брошюры о победах над варварами-московитами, часть пленных отправлена в Рим, другая же часть осталась в плену на долгие десятилетия (Сигизмунд принципиально отказывался их выдавать русской стороне). Распространялись известия о невероятной, невообразимой численности войска московитов – до 80 тысяч человек! (На самом деле во всех войсках Русского государства столько воинов не было.)