Великий Линкольн. «Вылечить раны нации»

Но дело на этом не кончилось. Иностранное посредничество в тот момент действительно показалось чем-то неприемлемым, но 14 января 1863 года прoизнес громовую речь уходящий из конгресса представитель от штата Огайо, Клемент Валлендайхэм (Clement Vallandigham). Человек он был умный, красноречивый и пылал жаром самого искреннего негодования. И он сказал, что, по его мнению, попытка Линкольна восстановить Союз военными мерами оказалась истинной « кровавой катастрофой». Он добавил, что в погоне за успехом Линкольн ликвидировал исконные права американских граждан, например свободу от угрозы произвольного ареста:

«… Президент покусился на свободу слова, на тайну переписки, на неприкосновенность частного жилища, и превратил Соединенные Штаты в одно из самых деспотических государств, какие только существуют на свете…»

В заключение бывший конгрессмен от Огайо предложил обратиться к услугам какой-нибудь дружественной иностранной державы с целью установить некое « неформальное прагматическое признание Конфедерации…».

Ну, что сказать? Валлендайхэм проиграл на выборах 1862 года, но Конституция США недаром предусматривала выборы в палату представителей каждые два года – если депутат хотел оставаться в конгрессе, он был обязан отражать настроение в своем округе. Вот он его и отразил.

К началу 1863 года на Севере было уже довольно много недовольных.

II

Демократическая партия послужила естественным центром, вокруг которого группировались все оппозиционеры Севера. Бывший мэр Нью-Йорка, Фернандо Вуд, выступил на митинге «демократов, стоящих за мир» и призвал президента прекратить военные действия, созвать конференцию представителей всех штатов, включая и отделившиеся, и « восстановить Союз без дальнейшего кровопролития…».

Вообще-то, мистер Вуд был человек увлекающийся – в свое время, при отделении Юга от Союза, он предложил отделить город Нью-Йорк от штата Нью-Йорк, но были люди, готовые идти и еще дальше. Oни были готовы признать отделение Юга как существующий факт.

В среде республиканцев их именoвали «медянками» – «Copperheads». Так назывались опасные ядовитые змеи, таящиеся в траве, – считалось, что они кусают без предупреждения…

Сильнее всего недовольство было на Западе, в Иллинойсе и Огайо. Там твердо стояли за сохранение Союза, и федеральная армия на Западе как раз на добровольцев из этих штатов и опиралась. Но оба штата несли огромные убытки из-за прекращения движения торговых судов по Миссисипи. При всех успехах железных дорог к 1860 году северо-восток США не мог поглотить всей продукции, произведенной в Огайо, и очень большая часть ее сбывалась на Юг, по рекам.

Раньше они сбывали свою продукцию и на Юге, и даже на внешних рынках, пользуясь дешевым водным путем через Новый Орлеан. Теперь же невзятый Виксбург, «Гибралтар Запада», стоял у них костью в горле. A попытки отправлять произведенное через порты атлантического побережья США кончались крахом. Дело было в высокой стоимости железнодорожных перевозок в сравнeнии с дешевым речным транспортом.

В результате приток волонтеров в армию упал почти до нуля, а попытки ввести призыв были и вовсе встречены в штыки, чуть ли не в буквальном смысле слова. Так что услуги Макклернaндa по новому набору Линкольн встретил поистине с благодарностью. Однако тот же Макклернaнд предупреждал президента, что недовольство его политикой растет, а уж прокламация об освобождении рабов и вовсе накаляет обстановку чуть ли не до возникновения мятежа. С его точки зрения, прокламация меняла характер войны. Он говорил, что готов отдать жизнь за сохранение Союза, но вовсе не за освобождение рабов. То же самое говорили его однопартийцы-демократы:

«… Огайо и Иллинойс будут переполнены неграми, которые будут готовы работать за любые деньги, и уже в силу этого расценки на свободный труд упадут до нуля, и наши сограждане будут вынуждены работать и существовать на их уровне…»