Великий маг Каладиус. Хроники Паэтты. Книга IV

Молодой человек счастливо рассмеялся и попытался приобнять миниатюрную блондинку, стоящую подле него, но та легко и изящно увернулась от этого проявления фамильярности. Конечно, читатель уже угадал в этом девятнадцатилетнем юноше принца Конотора, чьё рождение мы видели в предыдущей главе. Миловидную девушку звали Тианой, ей было около двадцати двух лет, и она была одной из фрейлин принцессы Силии, младшей сестры нашего ловеласа.

Оба они находились в так называемом крыле принцессы – той части дворца, которая была отведена для восемнадцатилетней Силии, дабы ничто не стесняло юную принцессу в её повседневной жизни. Здесь почти не бывал король, довольно редко посещала эти комнаты королева-мать, но зато с завидной регулярностью наведывался сюда любящий брат. Впрочем, сказать по правде, далеко не братские чувства тянули Конотора в эти покои. Юноша, как и многие люди его возраста, был переполнен любвеобильностью, и милые юные фрейлины принцессы заставляли его сердце трепетать с удвоенной силой.

Надо сказать, что принцесса Силия без особой досады относилась к проделкам брата, хотя уже две её фрейлины забеременели только за последний год, да и родители относились к этим похождениям снисходительно. Король Конотор, тоже охочий до женских прелестей, лишь похохатывал, когда до него доходила очередная история, а королева, увы, была слишком замкнута в себе и почти не уделяла воспитанию детей никакого внимания.

Принц Конотор наследовал кое-что от своего отца. Он также бывал необуздан в желаниях, порывист, упрям. Но, по счастью, в нём не было той звериной свирепости, животной жестокости, что была так характерна для Конотора-старшего. Если король был похож на старую, разжиревшую, но всё ещё невероятно злобную росомаху, то принц больше походил на глупого весёлого щенка, заливающегося лаем и сбивающего с ног прохожих. Вероятно, это было следствием того, что отец совершенно не занимался воспитанием сына, предоставив это нянькам и наставникам, так что, передав свои природные склонности, он всё же не развратил его и не превратил в продолжение самого себя.

Вот уже пару недель у юного принца была новая пассия. Представительница древнего рода, будущая владелица крупных земельных наделов и весьма приличного состояния, но всё же юношу в Тиане куда больше волновали милое личико, огромные глаза и изящная фигурка. Несмотря на то, что она была на несколько лет старше Конотора, её миниатюрность вкупе с белокурыми локонами и чуть наивным выражением лица придавали её внешности обаятельную детскость.

Фрейлины по-разному отвечали на ухаживания принца. Одни сразу сдавались на милость победителя, пытаясь урвать максимум из мимолётного романа, другие разыгрывали недотрог либо из хитрости, либо из воспитанности. Но по-настоящему отвергнуть Конотора не смогла ни одна. И не потому, что он был блистательным красавчиком – тут как раз похвастать ему было особенно нечем. Конечно, главной причиной был высокий статус ухажёра, но, кроме того, непосредственность принца была столь очаровательна, что на неё рано или поздно ловились и самые искушённые юные сердца.

Сами романы в итоге имели разную продолжительность – от нескольких недель до нескольких месяцев. Однако итог всегда был один – пылкое сердце принца не могло долго сосредотачиваться на одном объекте обожания. При этом хочется заступиться за юного Конотора: он не был охотником, собирающим трофеи. Он действительно увлекался, как увлекается щенок погоней за проносящейся мимо каретой… до появления следующей кареты, мчащейся навстречу.

Тиана стала для молодого принца настоящей отдушиной – в последнее время отношения с отцом были хуже некуда, и если бы не это новое увлечение, вполне можно было бы взвыть от тоски. Она появилась при дворе всего несколько недель назад и достаточно быстро расположила к себе принцессу. Да и принц Конотор довольно скоро охладел к текущей любовнице, попав под очарование белокурой красавицы.

Иногда казалось, что Тиана себе на уме, и что за этой простодушной внешностью скрывается умная и хитрая интриганка. Так, во всяком случае, считали все без исключения товарки юной фрейлины, скрежещущие зубами при появлении соперницы. Она действительно внушала опасение – до того момента фрейлины принцессы по какому-то негласному правилу не ревновали Конотора друг к другу, словно ожидая своей очереди. Все они понимали, что любовь принца не имеет обязательств, да и больших выгод обычно она тоже не несла, так что не было особой нужды плести интриги друг против друга.

Тут было другое дело – все как-то сразу почувствовали, что в случае с Тианой всё может быть совсем по-другому. Она чем-то неуловимо отличалась от других придворных дам, и Конотор, похоже, был заинтересован ею не на шутку. Надо сказать, что родовитость семейства Тианы вполне давала право на надежду будущего возможного союза, и это не могло не злить придворных девиц.