Великий магистр (СИ)

Достойные, числом семьдесят один, включая меня, стояли кругом в церемониальном зале замка, освещённом свечами. Эйне была ещё слишком мала, чтобы участвовать в тренировках. Тренировки включали в себя не только развитие физических навыков, основанных на полученных от жуков способностях, но и навыков психологических и духовных. В роли гуру выступала я. Откуда я сама узнала всё то, чему пыталась научить собратьев? Всё от той же Леледы. Кроме того, у меня был такой сложный и удивительный инструмент, как «паутина». В ней можно было прочесть практически всё, выбраться, как по канату, из бездны незнания к свету знания, а звон и вибрация её нитей подсказывали нужное решение, когда, казалось бы, со всех сторон окружала тьма и неизвестность. Я и собратьев учила её чувствовать, и мы все оказывались вплетёнными в неё; каждый мог ощущать себя её центром, а всех остальных — периферией, тогда как на самом деле центров у неё было столько, сколько нас самих.

— Наше призвание — творить не войну, но мир. Исцелять, а не убивать. Любить, а не ненавидеть. Те, чья жизненная сила течёт в нас, слишком поздно осознали свои ошибки, и теперь мы призваны не допустить их повторения. Нам нужно для жизни очень мало крови, но у кого мы её взяли, тому должны отплатить за неё какой-либо помощью. Если не останется хранилищ, именно так мы должны будем поступать. Не просто брать, но и что-то давать взамен. А сейчас возьмёмся за руки. Я передам вам от себя некое чувство… И его вы должны передать соседу, сосед — следующему, и так далее, пока круг не замкнётся.

Единение и любовь — вот что я передала стоявшему по правую руку от меня Конраду. Удастся ли ему передать то же Вике? А ей — следующему в круге? Паутина зазвенела. Один, второй, третий… двадцать пятый. Сорок седьмой… «Мы — достойные. Мы — одно целое».

И вот, от стоявшего слева от меня Оскара мне пришло то же самое чувство, которое я пустила по кругу. Пройдя через сердца всех участников, оно обогатилось оттенками, ведь каждый из нас — индивидуальность и воспринимает мир по-своему, но в целом это было оно, любовь-единение, суть его осталась сохранной.

— «Мы — достойные. Мы — одно целое». Запомните этот сигнал: придёт время, и он послужит нам.

9.7. Могила

Странное Аврора отдала распоряжение: спрятать сундук с жуками в озёрно-пещерной глухомани на севере нашей необъятной матушки-России. В группу сопровождения включили меня и Конрада.

Приземлились мы километрах в двухстах от места назначения и целый день петляли в лесах и болотах, тщательно запутывая следы. Группа разделилась пополам и шла по сложному двойному маршруту, в точках пересечения частей которого сундук передавался от одной половины группы к другой. Таких встреч с передачей было семь. И, конечно же, — видно, по закону подлости, не иначе! — мы с Конрадом оказались в разных группах.

Перед заданием мы все хорошо подкрепились на дорогу, так как сил предстояло потратить немереное количество. Двигаться приходилось полулётом-полупешком. В лесу не особенно разлетаешься, маневрировать между близко растущими деревьями сложно, так что крыльями мы пользовались нечасто, в основном передвигались бегом. Для справки: передвигаясь с использованием ног, хищник может развивать скорость до ста десяти километров в час, разгон до восьмидесяти — за полторы секунды. Ага, почти как гепард, даже побыстрее в разгоне. Но сто десять километров — это верхний предел, в среднем же мы пробегали за час семьдесят пять — восемьдесят. Ну, и короткие перелёты значительно ускоряли процесс, хотя подлетать над верхушками деревьев в соответствии с инструкцией нам следовало как можно реже.

Это петляние преследовало определённую цель — запутать того, кому вздумается разыскать сундук. Места вокруг были хоть и красивые, но странные: эти леса вызывали какое-то гнетущее чувство, которое даже временами сбивало с толку чутьё. То ли здесь была какая-то аномальная зона, вроде Бермудского треугольника, то ли… В общем, мы сами чуть не заплутали, хоть у нас имелась с собой и точная карта, и техника на всякий случай. Но техника то и дело барахлила, да и чутьё, как я уже сказала, тоже работало со сбоями в этом суровом, красивом и загадочном краю. Мы пробирались нехожеными тропами по местам, в которые не ступала нога даже здешних охотников… Местам опасным, пронизанным грозной силой и какой-то древней скорбью, отголоски которой эхом отдавались из-за деревьев. Мне было очень не по себе, да ещё и необъяснимым образом тянуло в сторону от нашего маршрута, и моя группа уже начала сомневаться, правильно ли мы идём. Я была единственной достойной на всю группу, и ко мне прислушивались и доверяли мне даже больше, чем технике и карте, но, кажется, меня начало уводить не в ту степь, и ребята уже поглядывали на меня, как поляки на Ивана Сусанина.