Великий Могол

– Все вы слышали новость, принесенную гонцом Камалом. Вторжение Шер-шаха на наши территории есть оскорбление нашей чести, которое мы терпеть не можем. Как только армия будет готова, мы выступим против этого выскочки. И когда я покончу с Шер-шахом, то продам его в рабство, точно так же, как его предки продавали заезженных кляч живодерам.

Когда Хумаюн закончил речь, по залу разнесся гул голосов собравшихся, которые в последние месяцы предпочитали помалкивать. По старинной традиции его народа, военачальники стали щелкать рукоятками мечей о ножны, а их низкие голоса слишись в сплошной гул: «Мирза Хумаюн, Мирза Хумаюн…» Это прославлялось его кровное родство с Тимуром. Падишах взглянул на резную решетку в стене сбоку от трона, за которой должна была следить за ним Ханзада. Все будет хорошо. Повелитель моголов снова поведет свои армии в бой. Проявив недостаточное мастерство в управлении в мирное время, он продемонстрирует доблесть генерала.

Часть вторая Глаз тигра

Глава 6 Водонос

Через час после заката Хумаюн направился из своих покоев на площадь Агры с ее мраморными бассейнами и шумными фонтанами, через высокие ворота на площадь для парадов, где выстроилась его армия. Он был облачен для войны. Поверх кольчуги красовались серебряные латы, на груди украшенные рубинами. На боку его в усыпанных сапфирами ножнах висел отцовский меч Аламгир с эфесом в виде орла. На голове был надет куполообразный шлем, украшенный рубинами и развевающимся высоким павлиньим пером в золоте.

Выйдя из окованных железом ворот, Хумаюн прошел к помосту в центре площади, где его дожидался слон, предназначенный для путешествий самых высокопоставленных лиц. Хумаюн заметил, что промаршировавший ранее войсковой авангард успел поднять столько красно-серой пыли, что солнце лишилось своего яркого сияния и казалось бледно-бежевым диском. Огромный серый слон опустился на колени. На его спине была надежно закреплена позолоченная красная плетеная хауда, и двое погонщиков-махутов стояли у его головы. По обе стороны от слона выстроились верховные военачальники в соответствии с их рангами. Приняв низкие поклоны от каждого, Хумаюн сделал паузу, прежде чем обратиться к ним.

– Передайте своим людям то, что я скажу. Наша цель – справедливость. Мы должны отобрать у этого недостойного выскочки то, что принадлежит нам. Как смеет кто-либо, видевший нашу армию, сомневаться в ее силе? Воспламените боевой дух своих воинов. Победа и ее спутники – слава и добыча – будут сопутствовать нам.

Военачальники поклонились еще раз. Поставив ногу на согнутое колено слона, Хумаюн забрался в хауду и сел на небольшой позолоченный трон. Сразу же за ним последовали двое стражников и Джаухар. По знаку падишаха, поданному махутам, они тоже забрались на шею слону и прошептали команды в его огромные уши. Послушное животное медленно и осторожно поднялось, и Хумаюн приказал трубачам дать сигнал его слону и тем, которые несли его военачальников, отправляться в путь. По пути к своим местам в колонне они проехали мимо артиллерии – на четырехколесных лафетах лежали большие пушки с бронзовыми стволами длиною почти в двадцать футов; некоторые из них тащили до пятидесяти быков, другие – шесть или восемь слонов. Меньшие пушки тащили быки.

За Хумаюном двигалась кавалерия. Первыми шли всадники из земель его отца – таджики, бадахшанцы, люди с киргизских гор и из Ферганской долины, а также афганцы. У них были самые сильные лошади – потомки тех, кто пришел из степей. Они были самыми преданными династии Великих Моголов. За ними падишах увидел оранжевые наряды вассалов-раджпутов. Когда он проезжал мимо этих важных, чернобородых, неистовых в бою воинов, они стали бить своими мечами в небольшие круглые щиты, приветствуя его.

По очереди его приветствовал каждый род войск. Хумаюн почувствовал, что победа и в самом деле будет за ним. У него четверть миллиона воинов, гораздо больше, чем у Шер-шаха. Пушек у него больше раз в десять. Как показало сражение в Гуджарате, сам он был хорошим полководцем, которому сопутствует удача. Поэтому Хумаюн позволил своей тете Ханзаде отправиться с ним в поход, а также взял с собой ясноглазую, смышленую сестру Гульбадан. В таком сильном сопровождении им грозит меньше опасности, чем в Агре, которую он оставил в надежных и заботливых руках Касима и своего деда Байсангара. Он будет рад мудрым советам тетушки; кроме того, с ее поддержкой у него не возникнет соблазна еще раз предаться опиуму. Она этого не допустит.