Великий могучий эльфийский народ

Новый Ученик неведомых посланников абсолютной тьмы получил память всех своих предшественников. Всю их силу. Все знания. Весь накопленный опыт. Он стал последним и стал сильнейшим. Но если кто-то найдёт это место, он станет следующим. Ещё более сильным. Ещё более опасным. И новый Ученик будет владеть памятью предшественника, знать ход его мыслей, понимать намерение любого поступка. Этого нельзя допустить. Но это неизбежно.

Джонсон медленно поднялся, зажимая рану. Летрезен, словно очнувшись, попятился, отходя к близкому лесу. Он готов был побежать в любой момент. Он слишком поздно понял, какой противник ему достался.

— Да, страна нимф и демонов, — продолжал Джонсон. — И огромный Храм, красующийся на склоне горы. Ты помнишь? Что ты испытал, когда услышал голос? Когда почувствовал взгляд? Когда ты оказался там, невидимые и почти умершие божества уцепились за тебя, как пиявки к большой пугливой рыбе. Ты получил их силу. Помнишь, что они сказали тебе?

— Пока не сдашься ты, с тобою наша сила, — не своим голосом произнёс Летрезен.

— Надо же! Слово в слово! Ты получил знания обо всех, кто был до тебя, но взамен они смели как пыль твой родной городок. А я получил информацию о тебе, когда там оказался. Мои товарищи, увы, погибли вскоре после моего возвращения, но к счастью вертолёт остался цел. Мы всего лишь исследовали мир, и я не ожидал увидеть там что-то сверхъестественное. Это было двенадцать лет назад, я тогда был сержантом. А ныне я главнокомандующий всеми вооружёнными силами Астии, и я сильнее, чем ты. Буду откровенен, мне нравится твоя наглость, и только потому я позволю тебе уйти. Но мы ещё обязательно встретимся на поле боя.

Джонсон повернулся к вертолёту, довольный произведённым эффектом.

— Подожди, — услышал он голос герцога. — Что ты спросил у них?

Генерал повернулся к Летрезену.

— Я спросил: а правда ли, что зайцы умеют ездить на велосипедах? — и тут же сам засмеялся от собственной шутки. — Тебе не обязательно знать.

Удобно усевшись в кресло, Джонсон поднял вертолёт в воздух и полетел к командному штабу.

Летрезен задумчиво смотрел вслед летающей воздушной машине, а затем ухмыльнулся. Всё как обычно. Поставлена новая цель, и силы врага теперь известны. А когда знаешь врага как самого себя, появляется настоящий шанс на победу. Джонсон знал это с самого начала.

Ещё не всё потеряно.

Джонсон зашипел от боли.

— Осторожней, ты! — сквозь боль сказал он врачу. Тот в очередной раз аккуратно проткнул кожу живота генерала изогнутой иголкой, делая стяжёк.

— Может обезболивающее вколоть? — заботливо спросил врач.

— Обойдусь, — попытался отмахнуться Джонсон, но тут же замер, корчась от боли. Да, он, так же как и Летрезен, неуязвим для магического оружия, вот только это не значит, что он не может умереть от потери крови. Откровенно говоря, он здорово рисковал, устраивая этот спектакль. Конечно, один единственный общий факт в биографиях генерала и герцога имел чрезвычайное значение. Однако то превосходство, о котором говорил Летрезену Джонсон, было чистой воды блефом. Джонсон просто пытался напугать эльфа, чтобы хоть как-то отсрочить неизбежную битву. Летрезен действовал в последнее время слишком смело, и армия людей несла потери быстрее, чем успевали подходить свежие силы с севера.

Однако Летрезен мог и не купиться на этот трюк. Он умел бороться со своим страхом, поэтому следует быть настороже.

Все эти мысли моментально вылетели из головы генерала, когда врач сделал новый укол своим садистским оружием…

— Мы нанесём свой удар сегодня, и это не обсуждается, — непреклонным тоном сказал Летрезен.

— У меня плохое предчувствие, — тревожно сообщила Тэлиэль, не глядя в глаза герцогу. — Это очень опасно. Пожалуйста, отмени атаку…

— Я не намерен менять свой план. — Времени оставалось не много, и Летрезен торопливо повернулся к выходу из шатра. — Мне нужно идти.

Тэлиэль успела схватить его за руку, останавливая и требовательно заставляя повернуться к себе, и сделала быстрый шаг вперёд, прижавшись к груди полководца.

— Пожалуйста, не уходи, — прошептала она. — Останься. Останься со мной…

Летрезен замер. Ему очень не хотелось оставлять сейчас Тэлиэль, но и отказываться от плана он не намеревался. Что же делать? В его душе царило настоящее смятение. Чувства боролись с разумом, и он никак не мог принять решение. Наконец, древний мужской инстинкт напомнил ему, что в таких ситуациях следует бежать, сделав вид непреклонного чурбана. Он осторожно отстранился от девушки и быстро вышел.

Настало время решающего сражения.