Великий Наполеон

«…Кутузов, наверное, не дал бы Бородинского сражения, в котором, по-видимому, не ожидал одержать победы, если бы голос двора, армии, всей России его к этому не принудил. Надо полагать, что он смотрел на это сражение как на неизбежное зло. Он знал русских и умел с ними обращаться…»

Мнение Клаузевица о том, что Кутузов ни за что не дал бы сражения, если бы только мог этого избежать, по-видимому, совершенно справедливо. Он избегал любого боевого столкновения с Великой Армией не только в период сразу после сражения под Бородино, но и намного позже. Об этом писали и Ермолов, и Давыдов. Они прямо-таки приходили в отчаяние, пытаясь как-то добиться от Кутузова активных действий, и все было совершенно тщетно – двигаться он не желал.

Царь вообще подозревал своего фельдмаршала в том, что он не просто избегает столкновения, а норовит сделать так, чтобы подвести других русских военачальников.

Вот что говорит об этом Е.В. Тарле:

«…Кутузов не хотел даже близкого соприкосновения с арьергардом отступавшего французского императора. Не хотел, конечно, не из «трусости», а вследствие ненужности новых боев с его глубоко продуманной точки зрения. И Александр, хитрый, недоверчивый, ненавидящий Кутузова человек, издали, из Зимнего дворца, подозревал, что Кутузов лукавит, что он не хочет ловить Наполеона, что он хочет «портить» и «испортит» все, на что царь так надеялся, что он хочет подвести Чичагова и Витгенштейна под удар, под сражение с Наполеоном и не подаст им помощи в этом будущем роковом столкновении. Он писал резкие письма, угрожал главнокомандующему личной его ответственностью… Не помогло ничего. Когда ударил решительный час, когда очередной акт великой всемирно-исторической драмы начал разыгрываться на берегах Березины, Кутузов поступил именно так, как того боялся Александр, но как он сам считал нужным и целесообразным…»

Вот это потрясающее заявление: «…он хочет подвести Чичагова и Витгенштейна под удар, под сражение с Наполеоном и не подаст им помощи в этом будущем роковом столкновении…» —

получает совершенно неожиданное подтверждение, и от свидетеля, которого никак не заподозришь ни в недостаточном патриотизме, ни в неприязни к светлейшему князю Кутузову.

Это Денис Давыдов, отважный партизан.

V

Согласно абсолютно всем источникам, на переправе у Березины остатки Великой Армии должны были быть уничтожены. Отступление Наполеона шло по смоленской дороге, и за ним двигалась главная русская армия, которой командовал Кутузов. Морозы, расстояния и нехватка снабжения привели к тому, что было потеряно две трети того личного состава, который она первоначально имела, но, конечно, ее положение было несравненно лучше, чем положение французов: имелись возможности эвакуировать заболевших, отставших крестьяне не добивали – так что армия была боеспоспособна. Помимо главной русской армии, находившейся под непоредственным командованием Кутузова, наперерез бегущим французам шли еще две русские армии – одна, под командованием Витгенштейна, с севера, другая, под командованием адмирала Чичагова, с юга. Они должны были перехватить переправы и одновременным ударом с трех направлений уничтожить и Наполеона, и остатки его войск.

Адмирал Чичагов уже занял Минск, отобрав у противника возможность воспользоваться хранившимися там запасами и хоть немного отдохнуть, и теперь пытался прикрыть все места на Березине, где можно было навести переправу. Для расчетов ему было необходимо знать, как скоро к нему на помощь смогут подойти части главной русской армии. И вот тут, по словам Дениса Давыдова, он наткнулся на прямой обман: