Великий Наполеон

7. А.С. Пушкин. Евгений Онегин, глава X.

Иена

I

Буквально на следующий день после возвращения в ликующий Париж император взялся за дело, которое, вполне возможно, было потруднее военной кампании: Французский Банк был накануне банкротства. Наполеон, разумеется, нашел корень зла в некомпетентности своего министра финансов и в плутовстве крупных военных поставщиков – и, скорее всего, был в известной степени прав. Хотя объективности ради следовало бы учесть и то, что на строительство «национальной флотилии» были выделены несметные деньги, и что их не хватило, и что работы не были выполнены и из-за нереальных сроков, отведенных на постройку судов. И виноват в этом был он сам – но, конечно, в «…промахах…» были обвинены все остальные. Себя император обвинять ни в чем не стал – он просто занялся «…решительным оздоровлением финансов…». Выразилось это в том, что Наполеон приказал арестовать наиболее крупных финансистов, участвовавших в военных подрядах и в операциях с государственными бумагами, и велел держать их в тюрьме до тех пор, пока они не проявят понимания того, что «…Французский Банк необходимо поддержать…». Таким образом из арестованных удалось вытряхнуть немало денег – счет шел на десятки миллионов франков наличными. Для сравнения: из Австрии выжали 75 миллионов франков военной контрибуции, из которых 48 пошли не на содержание оккупационной армии, а прямиком во французскую казну.

Особенно худо пришлось знаменитому Уврару – его называли «Наполеоном финансов», и не зря – он прославился своими огромными по дерзости и размаху финансовыми операциями. Уврару вообще сильно не повезло – в 1805 году от него ушла его подруга, Тереза Тальен, доставшаяся ему после падения Барраса, а в январе 1806 года Наполеон не только отобрал у него несколько миллионов, но и принудил гарантировать обязательства Французского Банка. Операция имела характер коммерческой сделки – «заем» Уврара как бы гарантировался, в свою очередь, поступлением платежей из союзной Испании. Но платежи эти зависели от поступления золота из испанских колоний, что после Трафальгара было делом рискованным. Так что Уврар получал «…сделку…», в которой весь риск падал на него… Все это было окончено к концу января 1806-го, а в феврале начались решительные преобразования и в других сферах, помимо финансовой.

Жозеф Бонапарт был «…назначен королем…» в Неаполь. Он, кстати, довольно долго упирался и требовал гарантий, что его династические права в отношении французского престола при этом не пострадают. Луи Бонапарт стал королем Голландии – формально Голландия просила императора Наполеона Первого «…даровать ей государя из числа принцев его дома…». Он дал на это свое милостивое согласие. Так что и дочь Жозефины, Гортензия, жена Луи, стала королевой. Мужа она не любила по-прежнему, но обнаружила, что положение замужней женщины имеет и свои преимущества – например, она довольно быстро обзавелась «…друзьями…», которые нравились ей больше, чем ее скучный и вечно недовольный всем на свете супруг.

Курфюрсту Баварии, милостью Наполеона ставшему королем Баварии, было велено выдать дочь замуж за пасынка императора, Эжена де Богарнэ. Брак, как ни странно, оказался удачным… В июле 1806-го Наполеон нашел, что идея Священной Римской империи германской нации несколько устарела – он ее отменил. А императору Австрии Францу было предложено отказаться от титула ее главы – что и было выполнено беспрекословно.

Ну, и как если бы всего вышеперечисленного ему показалось мало, Наполеон решил заняться урегулированием своих сложных отношений с Пруссией.

II

После Аустерлица Наполеон наградил многих, отличившихся в ходе этой кампании, но трое получили награды экстраординарного свойства: они были сделаны владетельными князьями. По-русски слово «князь» ничего особенного не означает. П. Долгоруков, например, столь неудачно съездивший в ставку Наполеона для переговоров, был князем – и при этом был и не слишком известен, и вовсе не богат. Но в Европе княжеский титул произносился как «принц» и ценился высоко, выше герцогского. А уж если к титулу прилагалось и княжество, то обладатель титула попадал в особую категорию, только на ранг ниже коронованных особ. Так вот, в 1806 году маршал Бертье, начальник штаба Великой Армии, получил титул принца (князя) Невшательского, Талейран – принца Беневенто, а маршал Мюрат стал обладателем Великого Герцогства Берга и Клеве.