Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV — начало XX века

В целом в XVII веке Великий Новгород сохранял свой облик и название и продолжал удивлять иностранцев своим величием и красотой. Они писали, что этот «могущественный и большой город» (Г.-М. Айрманн) «поныне славится своей торговлей и богатством» (Мейербрег) и является «одним из самых значительных и населенных городов России» (Д. Перри). Иностранные наблюдатели подчеркивали его торговое значение. Так, Я. Стрейс писал о том, что с подчинением Новгорода Москве «упала и торговля, но не заглохла, ибо в настоящее время в нем собираются купцы, преимущественно из Гамбурга, Любека, Швеции и Дании, которые прибывают по реке Нарве до самого Новгорода. Торговля идет зерном, ячменем, льняным и свекловичным семенем, мехами, коноплей, льном, в особенности юфтью, которую в изобилии изготовляют на месте из шкур. Там очень много скота, и съестные припасы продаются за бесценок, в особенности рыба: лососина или осетр, щука, чебак, карп, линь и всевозможная рыба». «Расположен город в крайне живописной местности, украшен многими садами и монастырями и, кроме прочих естественных богатств, славится чрезвычайно вкусною разного рода рыбою, плодами и медом» (Я. Рейтенфельс). Известный английский поэт и публицист Джон Мильтон, автор «Краткой истории Московии» (1682), считал, что «Новгород — самый значительный по торговле город во всем государстве и по обширности не менее Москвы», а Себастьян Главинич сравнил его с Венецией.

Во второй половине столетия некоторые европейцы уже не просто едут через Новгород, а специально приезжают сюда, чтобы увидеть его древности. Таких людей можно считать туристами. В их числе был шведский посол граф Христиан Горн, который в 1670 году изменил маршрут посольства «для того, чтобы увидеть это значительное и знаменательное место», где он провел два дня.

В 1683 году в составе направлявшегося в Персию шведского посольства Л. Фабрициуса в Новгороде побывал немецкий географ, натуралист, путешественник Энгельбрехт Кемпфер. Он пробыл в Новгороде неделю и за это время успел осмотреть те его достопримечательности, к которым допускали иностранцев. Олеарий писал, что монахи отказывали иностранцам в посещении Антониева монастыря. Но староста Шведского торгового двора в Новгороде Филипп Финхаген помог Кемпферу получить разрешение на посещение монастыря. Как пишет Кемпфер, это обошлось ему в несколько штофов вина. В монастыре монахи рассказали ему легенду о святом Антонии, которую он не очень четко пересказал в своем дневнике. Кемпфер описал также собор Рождества Богородицы, гробницу, а также одну из главных реликвий собора — камень Антония Римлянина, который он даже зарисовал.

Во внешней стене между обеими церквами или церковными дверями был открыт еще один кабинет, где на высоте 1¹Л локтя от земли был помещен камень Святого Антония, похожий на мельничный жернов или каменное колесо, вмурованный на четверть или треть, так что вершина округлой стороной была обращена назад. Это был камень, с одной стороны плоский и несколько овальный, сзади же округлый и выпуклый (с заостренной вершиной). Он был кругом обложен позолоченным пестрым венком или окладом и, кроме того, украшен изображениями святого Антония и другими картинами. Перед ним стояли два высоких светильника, длина которых спереди и в плоской части равнялась 6, ширина — 5 пядей, а толщина — 2!4 пяди. На светильнике, который располагался впереди, висела маленькая, наклеенная на доску, удлиненная бумажная табличка на русском языке, на которой коротко излагалась история его путешествия и жизни.

Русский город всегда поражал иностранцев обилием церквей. Судя по запискам иностранцев, именно русские храмы, их силуэты и золоченые купола, наряду с крепостными стенами и башнями определяли внешний вид города, его красоту и святость. В этом плане пример Новгорода был особенно показательным.