Великий охотник

Он умел быть терпеливым. В его дорожных тюках среди шкурок черного аиста с Тэтунга, сушеных ящериц Ордоса, розовых кустов Ганьсу лежала замечательная добыча. Ее называли по-латыни Ahdrosace tapete, и похожа она была на кусок русского ситца с мелким цветочным узором.

Весь этот растительный коврик – аршин в поперечнике – родился из одного робкого маленького семечка, упавшего когда-то на лиловую землю Тибета. Каждый стебелек коврика давал каждый год лишь четыре листочка и один боковой побег. В коврике жались друг к другу тысячи стебельков ростом в один дюйм каждый. Сколько же столетий потребовалось для того, чтобы на каменном поднебесье, под неистовым ветром Тибета, сложился этот коврик? Страшно думать о тысячелетнем прозябании Ahdrosace tapete, переживающей царства, города и народы!

Нужно было видеть, как он, опустившись на колени, брал новую добычу – четырехдюймовый стебель инкарвилии; первый цветок она давала через семь лет, а для того чтобы на стебле выросло двенадцать цветков, нужно полстолетия. Вот эта ничтожная веточка, еле сидящая на кремнистой почве, – ровесница ему, человеку, успевшему за это время пройти мир от русских ржаных полей до Тихого океана, от Невы и Волги до вершин, овеянных ветрами Индии.

Он изодрал все колени, ползая по тибетской земле в поисках карликовой флоры.

Нужно было также иметь терпенье для охоты за мелким крылатым населением тибетского воздуха. Он добыл триста видов насекомых Северного Тибета. Все они, особенно сетчатокрылые виды из семейства муравьиных львов, на две трети были неизвестны науке. Короче говоря, оказалось, что в Центральной Азии более распространены местные виды насекомых с тяжелым полетом. Больше половины видов тяжелолетающих, найденных Пржевальским, явились новостью для энтомологов. А ведь он энтомологом сам никогда не был. Насекомых он стал собирать только после усиленных просьб П. П. Семенова.

И вот теперь Пржевальский принесет седому открывателю Небесных гор подарок – не известных нигде, кроме Центральной Азии, жужелиц.

Что жужелицы или карликовые столетние стебельки? Он читал, как умирающий Гумбольдт бредил осколком камня с Тянь-Шаня на своем столе. Теперь Пржевальский принесет в могучей охапке целый Куньлунь.

Наступил год Деревянной Птицы. С февраля по апрель 1885 года Пржевальский пробыл на Лобноре. Старый друг, седой правитель каракурчинцев Кунчикан-бек, встретил Пржевальского тепло и приветливо. Население Лобнора расспрашивало путников о России, о чудесном телеграфе, воздушных шарах, паровых кораблях и железных дорогах. Откуда все это здесь узнали?

Во время стоянки в селе Абдула Великий Охотник гонялся за тигром. Зверь перебрался через изгородь возле дома, где жили путники, и задушил корову, осла и злого пса, приведенного Пржевальским из Цайдама. Сколько ни выходил Пржевальский на тигра – и на Уссури, и в Центральной Азии, – ему никак не удавалось добыть полосатого хищника.

Камышовые стены Лобнора расступились перед путешественником, и он ринулся туда, к весенним хлопотливым птицам.

От Лобнора Пржевальский двинулся через пустыню Восточного Туркестана. С левой руки оставались великие горы, к подножью которых он и хотел выйти снова, когда придет срок. Золото и нефрит лежали под ногами, когда он шел долиной Черчен-Дарьи.

Здесь встречались развалины древних городов и могильники неведомых народов. Пржевальский узнал, что в одной из таких могил нашли женский скелет. Золотые кружки покоились на глазницах желтого черепа. Какие племена населяли просторы Восточного Туркестана? Историки, например, А. Г. Грумм-Гржимайло, говорят, что здесь жил загадочный белый народ. На восток от него бродили хунны, а на северо-западе обитали светловолосые усуни. Почти до начала нашей эры усуни находились в самых тесных отношениях с древними обитателями Восточного Туркестана. Но кто были эти первые древние люди со «впалыми глазами и выпуклым носом», как описывали их китайские историки?

Пржевальский шел путем усуней на запад от Лобнора, вспоминая, что он был прав, еще в прежних скитаниях открыв, что великие дороги ранней цивилизации шли на восток с северо-запада и запада через Лобнор, вдоль Куньлуня, где у подножий гор легче всего было найти воду и корм для скота. Долина Черчен-Дарьи лежала между Алтынтагом и новым западным звеном Куньлуня. Он открылся перед взором странника – весь в ледяном огне, сиянье и светлых облаках. Граниты, нефрит и золото, снег и лед, черный щебень и синее небо, желтый лёсс – вот из чего слагалась целая цепь новых вершин. Пржевальский назвал и этот хребет Русским в честь великого парода, сыном которого был и он.