ВЕЛИКИЙ ПАТЕРИК. Сокровищница духовной мудрости преподобных отцов Церкви. Том I. Главы I-X.

197. Он же сказал: «Если монах молится только тогда, когда стоит на молитве, то он совсем не молится».

198. Также сказал: «Различение выше всех добродетелей».

199. Сказал старец, что позор монаху, если он, оставив свою монашескую жизнь, станет чуждым Богу и отправится после смерти в вечную муку.

200. Сказали старцы: «Если увидишь юного, по собственной воле восходящего на небо, схвати его за ногу и сбрось вниз, так как это ему неполезно».

201. Старец сказал: «Теперь люди думают не о том, что им нужно делать сегодня, а о том, что они будут делать завтра».

202. Еще сказал: «Наше дело – сжигать тернии грехов».

203. Опять сказал: «Не желай избежать быть презираемым».

204. Также сказал: «Горе человеку, если его имя больше его делания».

205. Сказал старец: «Дерзость и смех подобны огню, пожирающему сухой камыш».

206. Снова сказал: «Понуждающий себя ради Бога становится исповедником».

207. Он же сказал: «Кто делается безумным ради Господа, тому Господь подает разумение».

208. Еще сказал: «Бог требует от человека лишь трех вещей: ума, слова и дела».

209. Опять сказал: «Если видишь, что имеешь на кого-либо помысел, то знай, что и он имеет помысел на тебя».

210. Один брат спросил старца: «Хорошо ли дружить с братом?» Сказал старец: «Эта дружба столь слаба, что не имеет сил сломать даже ничтожную тростинку. Если хочешь дружить, то подружись лучше с Богом».

211. Этот же старец сказал: «Человек нуждается в том, чтобы бояться суда Божия, ненавидеть грех, любить добродетель и всегда молиться Богу».

212. Один брат спросил у старца благословения сходить в город, и тот ответил ему: «Не стремись в город, но поспеши бежать из города – и спасешься».

213. Сказал старец, что некогда один человек впал в великий грех, но пришел в сокрушение и раскаялся пред Богом.[382]

214. Некий брат спросил отцов, оскверняется ли человек, если обдумывает нечистый помысел. Отцы стали рассуждать об этом, и одни говорили: «Да, оскверняется», а другие: «Нет, иначе нам, простым людям, невозможно спастись, и главное – не совершать грех телесно».

Тогда брат отправился к самому опытному старцу и спросил его об этом. Старец ответил ему: «С каждого будет спрошена чистота в меру его совершенства». Брат попросил старца: «Ради Господа, разъясни мне свой ответ». Старец сказал: «Вот лежит ценная вещь, и подошли к ней два брата. Один – имеющий большую меру совершенства, а другой меньшую. Если помысел совершенного скажет: „Я хочу, чтобы у меня была эта вещь“, но брат сразу отсечет его, то не осквернится. А тот, кто не достиг еще меры совершенства, не осквернится, если пожелает эту вещь и даже если пребудет какое-то время в этом помысле, лишь бы он не взял ее».

215. Сказал старец: «Не то, что помыслы входят в нас, служит нам во осуждение, но то, что мы худо этим пользуемся. Можно через помыслы потерпеть духовное крушение и можно увенчаться в борьбе с помыслами».

216. Брат спросил старца: «Что мне делать? Меня одолевает множество помыслов, и я не знаю, как с ними бороться?» Старец ответил: «Борись не со всеми помыслами, но с одним. У всех помыслов одна глава. Монах должен понять, какой из помыслов главный, и только с ним и бороться. Тогда и прочие помыслы сами собой будут разбиты».

217. Старец сказал: «Тот, кто желает жить в пустыне, должен уже сам быть способным учить других, а не нуждаться в обучении, чтобы не потерпеть вреда».

218. Один брат спросил старца: «Авва, вот я спрашиваю старцев, и они мне говорят все необходимое для спасения моей души, но я не могу удержать в памяти ничего из сказанного ими. Тогда зачем мне и спрашивать их, если я ничего не могу выполнить? Ведь я весь грязь и нечистота». В келии стояло два пустых сосуда, и старец сказал брату: «Ступай принеси один из сосудов, налей туда масла, потом вылей его и поставь сосуд на место. И еще раз сделай то же самое с этим же сосудом». Брат так и сделал. Затем старец говорит ему: «Принеси теперь оба сосуда и посмотри, какой из них чище». Брат принес сосуды и ответил: «Тот, в который я наливал масло». Говорит ему старец: «Вот так и душа. Даже если и не удерживает ничего из того, о чем спрашивает, она очищается больше, чем душа у того, кто вообще ничего не спрашивает».