Великий переход

Сдвиг потребности в рабочей силе от торговцев к, как их стали называть, «сотрудникам умственного труда» запустил эффект домино, который оказал сильное влияние на реформирование американского общества: он повысил требования к образовательному уровню трудовых ресурсов. Знания элементарных правил грамматики было уже недостаточно. Детям необходимо было специализированное образование для подготовки к работе «белых воротничков». Это привело к тому, что гарвардский экономист Клаудиа Голдин назвала «великой трансформацией американской системы образования», когда система государственного образования была расширена от начальной до высшей школы. Среднее образование было редким явлением в начале века: оно было прерогативой элиты как подготовка перед поступлением в университет. В 1910 году набор в высшую школу даже в самых богатых и индустриально развитых регионах страны редко превышал 30 % среди молодых людей в возрасте от 14 до 17 лет. Однако 25 лет спустя в большинстве районов страны доля поступивших уже колебалась в пределах 70–90 %. Высшее образование – то, что раньше не могло бы прийти в голову большинству детей, – стало обычным шагом на пути к получению достойной работы.

Электрификация стала толчком к развитию многочисленного и хорошо образованного среднего класса, а сам средний класс в свою очередь способствовал увеличению масштабов электрификации и усилению ее влияния. Работники физического и умственного труда тратили свою заработную плату на новые электроприборы, производимые компаниями, на которых они работали. Растущий спрос позволял заводам достичь еще большей экономии за счет масштаба, что способствовало снижению цен на продукцию и повышению объемов продаж. Этот экономический цикл привел к возникновению огромного рынка для всех видов техники. Увеличение количества техники означало рост потребления электроэнергии, а это приводило к еще большей экономии для компаний коммунального обслуживания и позволяло им снижать цены и еще больше стимулировать спрос на электроэнергию и приборы, работающие на ней.

Ключевой момент в этом процессе – стандартизация электроэнергетической системы. Хотя энергетические компании изначально генерировали ток различных параметров, и они, и производители бытовой техники быстро осознали преимущества универсальных стандартов не только для тока, но и для двигателей, проводов, трансформаторов, розеток и других компонентов системы. Без стандартов, без сети, которая действительно работала бы как единая машина, двигатели и приборы должны были проектироваться отдельно для каждого рынка, что снижало бы эффект масштаба в производстве, поддерживало высокий уровень цен и сокращало объемы продаж. Слабый спрос на технику снизил бы спрос на электроэнергию. Чтобы избежать этого, компании коммунального обслуживания и производители основали соответственно Национальную ассоциацию электрического освещения и Национальную ассоциацию производителей электрооборудования для разработки стандартов и содействия, при поддержке правительства, обмену патентами через кросс-лицензирование. Вскоре электрический ток уже повсюду подавался с частотой 60 герц и напряжением 120 вольт.

Два взаимосвязанных экономических цикла, один из которых стимулировал спрос на электроэнергию, а другой – на электроприборы, обусловили ряд серьезных изменений в личной и профессиональной жизни американцев. Первым электрическим прибором, покупаемым в больших количествах, не считая ламп накаливания, был электрический вентилятор. Простая машина делала жизнь немного более сносной во время летней жары. Однако появление и распространение новых и более сложных электроприборов в первые годы нового века начало изменять поведение и ожидания людей. То, что раньше было доступно ограниченному количеству людей, стало доступно массам и привело к возникновению новых видов социального и культурного взаимодействия. Города осветились в буквальном и переносном смысле. «Вот наша поэзия, – писал в 1910 году охваченный благоговением Эзра Паунд[22], впервые глядя на ночную иллюминацию Манхэттена, – ибо мы подчинили звезды своей воле».

Обилие возможностей для времяпрепровождения и траты денег изменило само понятие досуга и развлечений, создав новый вид популярной культуры и превратив потребление во всеобщее занятие. Дэвид Най, изучавший последствия электрификации, так описал этот феномен: