Великий перелом

– Все равно – зимой или в зиму они не начнут. – уверенно произнес Фрунзе. – Всю эту технику нужно освоить. Подготовить экипажи и расчеты. Это время. Кроме того, польская армия – это старая армия Российской Империи. Ее осколок. А значит замашки и ухватки у нее такие же. Значит кампанию начнут по весне. Если вообще начнут.

– И вы думаете не нужно ничего подкинуть этим страждущим?

– Подкинуть кое-что можно. Смотрите. В Серпухове сейчас есть маленькое предприятие. Опытное. На нем сейчас отрабатывают одну технологию…

И дальше Фрунзе рассказал про свою идею легких тральщиков. Деревянных. По типу еще не существующих YMS – самых массовых тральщиков США времен Второй Мировой войны.

Это были небольшие цельнодеревянные суда водоизмещением около 250–300 тонн с парой дизелей. Вот что-то такое нарком и задумал строить. Массово. Потому что массовый типовой кораблик такого водоизмещения был нужен не только как тральщик. Разве что к технологии он подошел с высоты XXI века.

Деревянный корпус. Да. Но все изогнутые элементы – из тонких ламелей, которые склеивались в изогнутом состоянии. Эпоксидной смолой. Что существенно повышало их прочностные характеристики.

Так же изготавливали все силовые лонжероны и так далее.

Обшивка корпуса – деревянная рейка. Ее прикручивали к силовому набору. А между собой стягивали скобами и проклеивали. Потом эту обшивку промазывали эпоксидной смолой в качестве грунтовки. И укрывали снаружи в десять слоев стеклотканью. Ну и внутри два слоя укладывали для пущей гидроизоляции и прочности.

Потом корпус грунтовали, опять-таки смесью на основе эпоксидной смолы. И красили краской на ее же основе. Причем для подводной части использовали ядовитый зеленый краситель на основе мышьяка – парижскую зелень. Для защиты от обрастания.

Эпоксидной смолы уходило весьма прилично. Кораблик то выход около 40 метров длинной и 7 шириной, да с осадков в 2,5 метра и довольно высокими, мореходными бортами. Но ее мал-мало уже начали производить. Во всяком случае – на эксперименты пока хватало.

Научные изыскания с эпоксидными смолами начались еще в 1909 году. Когда Прилежаевым была открыта реакция эпоксидирования ненасыщенных соединений пероксибензойной кислотой. Ну а дальше время от времени кто-то что-то придумывал в этом направлении. Очень неспешно. Без фанатизма и лишнего энтузиазма, так как тема крупными игроками рынка не финансировалась. Так дотянулись до 1936 году, когда швейцарский химик не получил привычную нам эпоксидную смолу. Один из ее видов.

Фрунзе как смог направил рабочую группу, максимально четко сформулировав задачу. Из всех ориентиров он помнил только про бисфенол. Вот от него и плясали. Причем недолго, как решение в общем-то лежало на поверхности…

Стеклоткань тоже мало-мало изготавливалась, хоть и поганая – слишком пушистая из-за невысокой длины волокон. Но ее в принципе хватало. Но над ней продолжали работать. Михаил Васильевич считал, и вполне справедливо, что за подобной технологией большое будущее в малом и, так сказать нано-флоте. Прежде всего гражданском. А эти тральщики… они по сути были пробным шаром…

Каганович внимательно выслушал объяснение Фрунзе. И скептически покачал головой.

– Почему? Что вам не нравится?

– Масштаба нет. А у них амбиции играют. Ну какие деревянные тральщики? Пусть даже и такие прогрессивные. Они линкоры строят хотят. Гигантскую плотину и огромные предприятия по переработке металла. Вот вы электрометаллургию очень поддерживаете и продвигаете. А там, в Киеве, болтают, что если бы поставили большую плотину в районе Запорожья, то рядом можно было бы поставить завод-гигант по выпуску дешевой электростали. И так во всем.

– Поэтому автозавод они и воспринимают как подачку?

– В том числе.

– Ясно… – хмуро кивнул Фрунзе. – Значит тральщик вы даже не поедете смотреть?

– Почему не поеду? Съезжу. Для общего кругозора интересно. И им расскажу. Но, думаю, что их это только разозлит.

– Хорошо. Тогда постарайтесь в самые сжатые сроки составить мне справку по тому, какие реальными силами они располагают. Вы ведь в курсе этого вопроса?

– Очень ограниченно. Сами понимаете – я там повязан по рукам и ногам. До меня только отдаленные слухи доходят. И то – кусками. К тому же я учусь, а это отнимает время.

– То, что учитесь – большой молодец. Тогда сделаем так – держите руку на пульсе. Если что – постарайтесь как можно скорее дать нам знать. А сами продумайте пути отхода. Вряд ли вам там уготована какая-то благая судьба. Может и не сразу, но точно.

– Я лучше вас это понимаю, – с укором произнес Лазарь Моисеевич.

– Извините. Но проговорить я это должен был.

– Я понимаю. Вам не за что извиняться.

– И постарайтесь не подставиться. Особенно следите за тем, чтобы к ним не попали ваши сообщения, направляемые нам. Ругайте нас среде них. Чтобы вас воспринимали если не как своего, то как минимум – как недовольного нами. Сами же подготовьте конспиративные квартиры, закладки и транспорт, чтобы как все начнется – убраться оттуда как можно скорее. Феликс Эдмундович, я думаю, вам в этом поможет.

– Разумеется, – серьезно кивнул Дзержинский.