Великий пир

Я действительно затерялся. Сам не понимал, куда бегу, но вот оторвался ли от Жени – неизвестно. На фоне полной луны пронеслась сова, взмахнув крыльями, и полетела над кронами деревьев. Я последовал за ней, восприняв ее появление как добрый знак. Зловещий шепот ослаб, а потом стих. Перспектива быть изнасилованным и «выпитым досуха» меня совсем не радовала. Я не останавливался, пока не увидел в зарослях крупную, примерно с этаж высотой, бетонную коробку с толстой, проржавевшей железной дверью. Сова села на край постройки, смешно подвигала головой, ухнула. На двери, под желтым треугольником с восклицательным знаком, было написано: «Запретная зона! Собственность государства». Надпись ярко выделялась на ржавчине, не успела выцвести, была свежей. Бункер? Лифт? Просто хранилище? Неважно. Там можно спрятаться, там хорошо и безопасно, надо туда.

Я вцепился руками в торчащий из земли ветхий острый корень, с хрустом переломил его, решив, что, в случае чего, буду отбиваться им. Я поместил кол за пояс, схватился за шершавый обруч замка на двери, рывками пытался провернуть его. Он не то, что не повернулся, а даже не скрипнул. Мышцы вспухли от напряжения, перед глазами чуть потемнело, но обруч не продвинулся даже на миллиметр.

Ох, как же я запаниковал! Как запаниковал!

Сердце напряженно выдавало темпы, точно не свойственные человеку. Я укоризненно взглянул на сову. Ну и куда ты меня, тварь пернатая, привела? Сова ухнула, хлопнула крыльями, и улетела. Проследив за ней, я увидел неподалеку маленькую надстройку с искореженной решеткой вентиляции. Вырвал решетку, заглянул в черноту вертикальной вентиляционной шахты, дна не видно. Лунный свет освещал первые несколько метров, а дальше лишь была лишь непроглядная тьма. Посветил фонариком телефона – бесполезно.

Вот и как туда прыгать?

Я нервно оглядывал землю в поисках любого камня, но тут ничего не было. Трава и чернозем. Решил применить для проверки высоты кол, только потянулся за ним, как вдруг услышал зловещий, возрастающий по силе шепот. Вновь почувствовалось ледяное дыхание смерти, вновь по спине пробежались мурашки. Я увидел Женю, улыбнувшегося краем губы.

– Ну вот, – расстроено сказал Женя. – Я дал тебе такую фору….

Колени дрогнули, я без раздумий прыгнул в шахту, совсем не переживая о последствиях. Лучше разбиться насмерть, чем попасть к этому извращенцу в руки. Полет был стремительным: высота оказалась не очень большой, по приземлению я отсушил ноги, почувствовав, как корень распорол мне бок. Я вскрикнул. В боку погорячело, по коже заструилась кровь, но проверять повреждения времени не было. Главное, что корень не вонзился в меня. Освещая путь фонарем телефона, я рванул вглубь бункера, затерявшись в бетонном лабиринте. Недобро завывал ветер, меня обдавало гадким ледяным сквозняком, продирающим до костей. Споткнулся о большую туристическую сумку – разгневанно пнул ее, а затем спрятался за углом.

Затаил дыхание – слышал лишь стук собственного сердца и пульсирующую в висках кровь. С трудом вспомнил номер полиции (обычно мне туда звонить не приходилось), нажал на кнопку вызова, слушал длинные гудки. Воздух заполнился зловещим шепотом, по коридору эхом разносились звуки Жениных шагов.

– Мышонок! Где ты спрятался? А ну, выходи! Или будет хуже! Я ведь все равно тебя найду! – прокричал он игривым голосом.

Сердце пропустило пару ударов. Стянул туфли, и засеменил по холодному бетонному полу на носочках. Гудки в тишине коридора звучали очень громко, я стиснул зубы, желая выругаться на телефон, но сдержался, испугавшись обнаружения. Женя шел за мной по пятам, иногда он подходил довольно близко, но нас, к счастью, разделяли стены коридоров, соединения между которыми были далеко друг от друга.

«Лучше бы я не бросался в лес за этим пацаном! Попытка проявить доброту свела меня в могилу!» – подумал я с укором.

– Ты всегда бросаешься спасать напуганных маленьких мальчиков? – сказал Женя, будто уловив ход моих мыслей. – Знаешь, а ведь дети – отличная приманка. Взрослые прекрасно на нее ведутся, и особенно женщины. Мне никогда не было так легко охотиться! Магия иллюзии – хорошая вещь. Жалко, что ты умрешь, так ей и не научившись.

Женя рассмеялся. Смех у него был безумный, как у психопата. Женя был будто питон, схвативший жертву, и медленно стискивающий ее в жерновах мощных, смертоносных мышц.

Жертва еще пищит, жертва еще шевелится, но рано или поздно ее кости растрескаются, она умрет. Питон не торопится, питон растягивает удовольствие, наслаждаясь предсмертными муками добычи. Лишь природа с ее циничным, лишенным жалости характером, способна обнажить истинные лица людей, и показать, кто из них силен, а кто жалок и слаб.

– Полиция Адмиралтейского района, – вяло ответил дежурный суровым голосом. – Я вас слушаю.

– Помогите! – прошептал я.

Я был напуган, не успел сразу сформулировать нужную мысль, и выдал то, что пришло в голову.

– Что случилось? Где находитесь? – в динамике прошуршала бумага.

– Меня сожрать хотят! – пояснил я. – Сожрать! Я в бункере в лесу! Лес находится в Дубочках!