Великий пир

– Не нужно было быть идиотом, Володя, – ухмыльнулся Женя. – Это последствия твоего поступка, и ты за все заплатишь. И за доброту свою, и за камень, которым меня огрел, – недобро произнес он, облизнувшись.

Сердце екнуло, застучав так, что едва не выламывало ребра. Дыхание перехватило, у меня кожа побледнела от ужаса, я захотел притвориться мертвым или провалиться сквозь землю. Впрочем, скоро притворяться будет не нужно – я умру и так. Я вскочил, попытавшись убежать в коридоры, но глотку жестко сдавило воротником, Женя схватил меня за шиворот и рванул на себя. Я рухнул на лопатки, в глазах вспыхнуло, в ушах зазвенело. Пока я пытался прийти в себя, прыткий Женя уже сорвал с меня штаны и возбужденно расстегнул ширинку, от чего стало еще страшнее. Быть убитым, быть униженным таким ужасным образом и в таком отвратительном месте.

– Я теперь такое с тобой сделаю, – Женя вцепился в меня хищным взглядом.

Я стиснул рукоятку ножа ладонью, дрожащими зрачками глядя на Женю, у меня затряслись руки. Драться – одно дело. С драками в юности у меня проблем не было, но ударить живое существо ножом, нанести кому-то вред…. Даже тому, кто пытается тебя изнасиловать и убить – оказалось непросто. Сначала я не мог пошевелиться, но когда Женя вынул член, то выбора просто не оставалось.

Либо ты, либо тебя.

Преодолевая моральный барьер и телесную дрожь, я с криком пырнул женю в живот, сталь с легкостью прошла через кожу. Женя взвыл от боли, окаймление раны пузырилось и чернело, испускало пар от неведомого жара, будто клинок был раскален.

– Паскуда! – в ярости крикнул Женя, ударил меня коленом в голову, перед глазам вспыхнуо. – Тварь! Откуда у тебя это?!

Он с протяжным криком вытянул нож из брюха, гневно отбросил, сталь звякнула о бетон. Женя простонал, оценил степень повреждений, а затем посмотрел на меня налитыми кровью глазами, он даже слезу пустил. Похоже, ему впервые дали такой серьезный отпор. Лучше бы не давал, потому что теперь моя участь в разы ухудшилась.

Женя вырвал скрежетнувший блокировочный обруч шлюза, я попытался уклониться, но Женя точно обрушил обруч мне на лоб. Перед глазами посыпались искры. Лицевая кость звучно хрустнула: ее рассекла трещина, голову прострелило такой вспышкой боли, что я заорал, срывая голосовые связки. Я отчетливо почувствовал, как два куска черепа отъехали друг от друга на десятые доли миллиметра, и этого было достаточно, чтобы испытать шок. Я испугался, что голова развалится и схватился за нее. Кровь обильно текла по лицу, глаза больно щипало ею, я будто бы смотрел на все через залитый кровью аквариум.

– Отвали! Оставь меня в покое! – жалобно попросил я. Мне было очень страшно, мне очень хотелось жить.

Я умолял Господа спасти меня всеми правдами и неправдами, обещал исправиться, какой бы грех я в прошлом не совершил. Я вполз в шлюз, любезно открытый передо мной Женей, и оказался в освещенном мистическим тусклым светом бесконечно длинном коридоре.

– Давай, давай. Ползи, ничтожество, – Женя пинал меня – в ребрах вспыхивала боль, я стонал. – Теперь у тебя точно нет шансов выжить.

Женя глядел на меня таким голодным взглядом, будто я бутерброд, попавшийся неделю голодавшему бомжу. Женя не выдержал, устал меня пинать – шее я почувствовал многочисленные уколы, он вцепился в меня острыми клыками, и вдруг стало неожиданно хорошо. Боль исчезла, став безразличным призраком, которого я никогда не увижу. Волшебный свет, тускло заливавший коридор, засветил ярче и приятнее. Он грел меня, переливаясь на блестящих стенах всеми цветами радуги.

Как же это было красиво!

Содрогнувшись в спазме удовольствия, почувствовав прошедшую в груди волну тепла, отдавшись возникшей в мозге вспышке эйфории, я расслабился. Никто и ничто теперь не имело для меня значения – я был предельно счастлив в руках Жени, был предельно рад отдать ему все, что у меня было.

Перед глазами начинало темнеть, я проваливался в приятный, глубокий, бесконечный сон, от которого никогда не буду пробужден, но это меня не пугало. Внезапно акт удовольствия был прерван: раздался далекий, но такой громкий и такой душераздирающий рев, что у меня невольно свело ягодицы, Женя отцепился от меня, глянул в бесконечность коридора.

Радужный свет волной смело со стен, они снова стали серыми и мрачными. Вибрация от очередного рева дрожью прошлась по коридору, перед глазами дрогнуло, мир на доли секунды потерял четкие очертания.

– Ханон здесь…. – голос Жени преобразился, из уверенного превратившись в дрожавший и напуганный. – Ханон здесь….

Кто ханон? Какой ханон?

Пока я формулировал вопросы, Женя выскочил из коридора, хлопнув дверью. Эйфория исезла, вернулся ледяной страх, вернулось ужасное ощущение предстоящей смерти, сердце забилось, перекачивая по жилам остатки крови. Рев напугал, но возвращаться обратно в бункер не было никакого желания, ведь Женя мог поджидать там.