Великий поход

В конверте была фотография, а на фотографии была запечатлена… тварь. Тварь была похожа на некий противоестественный гибрид дрофы и варана – в общих чертах птичье тело, но полная острых зубов пасть, покрытые перьями когтистые лапы вместо крыльев, длинный хвост и – самое впечатляющее – задние лапы, совершенно птичьи, но украшенные громадным и даже на вид крайне острым когтем каждая. Точно такая же тварь, как те, что убегали от движущейся по чужому лесу танкетки с кинокамерой…

– Где его сняли?

– На еврейском кладбище. Он выбежал из тумана, побегал между могилами и снова забежал в туман, который после этого исчез…

– Прошу прощения, – Этне отошла к окну, прихватив шифрблокнот и бумагу, устроилась на широком подоконнике и принялась быстро писать.

– Мы уже видели таких тварей, – сказал Хаецкий, и коротко изложил историю с пещерой в Иране, – но самое удивительное выяснилось только недавно. Это оказался динозавр, причем хорошо известный по ископаемым Монголии. Таким образом, мы имеем дело уже с двумя природными переходами в двух мирах – и если в нашем собственном тоже произошло нечто подобное, это наводит на не очень приятные мысли…

– Думаете, здесь есть связь?

– Уверена, – отозвалась Этне, закончившая работу. – Надеюсь, в вашей конторе есть телеграф?

Если между искусственными и природными переходами была связь, и более того, если первые провоцировали появление вторых, ситуация не просто осложнялась – она становилась неуправляемой. Отслеживать эти переходы, не давать людям войти, а пришельцам с той стороны – выйти, искать способы их закрытия… Даже если бы не было нацистов, все это потребовало безумных сил и средств, а сейчас задача казалась и вовсе невыполнимой. Но вряд ли это остановит командование, и почти наверняка этим вопросом озаботят Хилленкоттера – а он, разумеется, озаботит некоего полковника госбезопасности. Поскольку оный полковник имел неосторожность продемонстрировать «творческое мышление» и «нестандартный подход к проблеме», а ведь говорили ребята в школе – не высовывайся, целее будешь…

Этне тем временем вызвала вестового, отдала ему исписанную бумагу и отправила на телеграф.

– Запрос командованию о подобных явлениях в вашем мире, – ответила она на вопросительный взгляд Хаецкого. – Если связь есть – а я уверена, что она есть – там тоже должно быть нечто подобное. А еще я уверена в том, что заниматься этим делом будем мы…

– Ты видишь других кандидатов? – Хаецкий пожал плечами и подозрительно посмотрел на штабс-капитана. – Хотя… Скажите, штабс-капитан, как у вас с воображением?

– Плохо, – признал штабс-капитан, ухмыляясь в усы, – как там директор гимназии мне в характеристике написал-то… «Обладает чрезвычайно живым и развитым воображением и творческим складом ума. Нежелателен для государственной службы.»

– Ну, значит, вас тоже к этой работе приставят, – нехорошо улыбнулась Этне. – Вот увидите… И кроме шуток – вы действительно подходите для этой работы, так что можете не сомневаться – вашу кандидатуру уже рассматривают.

– Да я и не возражаю, если уж на то пошло. Вот только это все дело будущего, а сейчас нам надо решать, что с торгашом делать. Самого-то мы его, конечно, не достанем, но вот связи его потрясти, пожалуй, стоит.

– Поздно, – покачала головой Этне. – Кто был причастен, те уже давно убрались… Хотя прошерстить их, конечно, надо, но это дело не первой важности. А вот то, что нацистская агентура тут осталась – на это я наш замок готова поставить.

– А у вас есть замок? – удивился Овечкин.

– Угу. Фамильное гнездо… Порождение эпохи романтизма и представлений не слишком разбирающегося в истории архитектора о средневековом ирландском замке, – фыркнула Этне. – Но мы сейчас об агентуре. Оставить город без наблюдения они не могут, тем более после такого провала. Но вот залечь на дно и вывести всех, кого только можно, они обязаны… Тут уже вам карты в руки – кто приехал, кто уехал, когда…

– Ну да, это все мы и сами умеем, – кивнул Овечкин. – И, само собой, делаем. Что мне надо – так это знать, что у них на уме. Если бы мы могли предсказать их следующий шаг…

– Мазут у них на уме, – проворчала Этне, – и тут они нас обставили. Даже не учитывая того, что это все могло просто отвлекать внимание, одного танкера мало. Я совсем не уверена, что они не захватили несколько кораблей… Надо бы проверить, кстати, не пропал ли танкер… Что там еще?

– Телеграмма вам, осмелюсь доложить, – щелкнул каблуками вестовой.

– Давайте сюда…

Телеграмма сообщала о немецком наступлении в Транслейтании и о непонятных шевелениях в Кейптауне. Что именно там происходило – остатки английской агентуры выяснить не смогли, но в порту собралось довольно много судов, включая и раздобытый неизвестно где ледокол. Очевидно, что все они должны были отправиться в Антарктиду, но зачем именно – осталось тайной.