Великий поход хомяка и жабы

Невысокая тень скользнула к расслабившемуся караульному со спины и как будто его обняла крепко, нежно, до конца, а когда обмякший орк закончил ссать, заботливо опустила его на помост, не звякнув железными пластинами его доспеха и не потревожив копье. В этот самый момент по всей окружавшей поселение стене творилась похожая картина: такие же тени вовсю ''обнимались'' с немногими караульными, а в небольшой сторожке у ворот слышалась возня.

Начальник ночной стражи -- старый битый жизнью орк не дал зарезать себя как барана, и Хайлириен вытер кровь с разбитых босой пяткой губ. Шустрый орк был уже мертв, хотя и и пытался дрыгаться. Бесполезно. Руки орка крепко держали двое воров, а горло перехватила удавка Карамельки. Орк был силен как бык, но сплетенная из многих мифриловых нитей удавка все сильнее врезалась ему в плоть, перерезая не только кожу, сосуды и мышцы, но и в конце концов даже кость -- Карамелька не уследила, и об пол глухо стукнулась голова, а тело упрямого и живучего орка, дернувшись в последний раз, затихло.

Всего несколько наполненных тихой смертью коротких секунд и все -- стена в руках бесшумных теней, так же как и ворота с наблюдательной вышкой, на которой все также сидел наблюдатель, но с украшением в виде стрелы в глазу.

Старший над тенями Альдарон скинул капюшон с головы и, вдохнув ночной воздух полной грудью, огляделся по сторонам: спокойно спящее поселение, чистая стена-частокол и не заметные тени, видимые только ему и то лишь потому, что он знал куда смотреть и что искать. Вор-маг послал несколько теней вперед и вниз в глубины поселения, а остальные вместе с ним заняли позицию на захваченной стене и, сбросив несколько веревок на внешнюю сторону частокола, застыли в напряженном ожидании. Долго ждать им не пришлось и вскоре вверх лезли уже другие, пахнущие лесом тени с большими луками за спиной. Вновь считанные секунды и рейнджеры сменили воров на стене, воры скользнули по стопам своих уже канувших в глубинах поселения коллег, а по резко заскрипевшим веревкам уже вовсю карабкались маги и обремененные доспехами воины. Опять три-пять секунд и третья волна уже наверху -- ворота все так же оставались закрыты, и пялился в темноту единственным мертвым глазом часовой на наблюдательной вышке.

Рейнджеры и маги остались на стене, а воины устремились вслед за убийцами и ворами, несмотря на доспехи почти так же тихо проникая во дворы и занимая позиции рядом с указанными коллегами-тенями дверьми. Ни одна собака не облаяла чужаков, не всхрапнула ни одна лошадь, и даже варг, единственный принадлежавший главарю банды варг, лишь беспокойно заворочался во сне, но так и не смог сбросить похожее скорее на обморок чем на сон забытье -- даже мыши в подвалах уснули, после того как сильнейший друид клана сотворил заклинание Долгий Сон.

Минута и Альдарон дает слышимый лишь игрокам клана приказ -- тени и воины стремительно врываются внутрь домов и по всему поселению слышится глухой шум: звуки тупых ударов, когда сталь пробивает плоть и утыкается в дерево лавок ; хрип людей и орков, из чьих перерезанных глоток хлещет кровь; стоны и шум упавших на пол тел и перевернутой мебели; редкие вскрики тех, кто перед смертью все же проснулся и не желал умирать; еще более редкие звуки борьбы тех, кто не только проснулся, но и успел побороться за жизнь.

Распахнулась дверь и сквозь порог вывалился зажимавший горло рукой орк, вывалился и пополз, подтягиваясь одной рукой и пытаясь оттолкнуться ногами -- две пары рук схватили его за ноги и втянули обратно, оставив вырванные когти его вцепившийся руки на косяке, дверь закрылась...

Голый по пояс разбойник-человек ласточкой вылетел из разбитого собственным телом окна, ловко приземлился на порезанные слюдой руки и перекатившись вскочил -- Альдарон лично вспорол его от подбородка до яиц или вернее от яиц до подборотка, хотя молодому разбойнику было все равно сверху или снизу выпотрошил его безжалостный враг.

Трое беглецов в одних набедренных повязках попытались сбежать: одного снял рейнджер стрелой, другого -- маг ледяным копьем, а третий, самый ''везучий'', сумел спрыгнуть во тьму за частоколом и... его встретил питомиц-гепард, лишь на секунду опередив нескольких разочарованно взрыкнувших собратьев-петов.

-- Ну? - Хугин требовательно уставился на Айнона. Друид нахмурил лоб и еще раз провел рукой над скулящим во сне варгом, ездовым зверем уже покойного главаря, а затем отрицательно мотнул головой и вышел из стойла на 10 лошадей, где с комфортом жил всего один зверь. Впрочем больше не жил -- свист топора и огромная волчья голова отделилась от тела, успела оскалиться в последний раз и навеки застыла в такой гримасе.