Великий поворот. Как Америка отказалась от свободных рынков

Экономисты, специализирующиеся на изучении отраслевых рынков и антимонопольного регулирования, справедливо жалуются на использование отраслевого HHI для измерения концентрации. Действительно, мы указывали на ограниченность HHI в главе 2 и обсуждали случаи, когда этот индикатор может привести к ошибочным выводам о состоянии отрасли. С другой стороны, нет смысла полностью игнорировать рыночные доли на отраслевом уровне, потому что во многих случаях они действительно предоставляют полезную информацию.

Матиас Коваррубиас, Герман Гутиеррес и я (Covarrubias, Gutiérrez and Philippon, 2019) предложили альтернативный, более динамический индикатор конкуренции. Вместо того чтобы рассматривать концентрацию рыночных долей в определенный момент времени, мы проанализировали устойчивость рыночных долей в динамике.

Мы исходили из предположения, что положение лидера в конкурентной отрасли неустойчиво. Представьте себе отрасль из пяти фирм. В определенный год одна фирма доминирует и располагает долей рынка в 60 %, в то время как остальные четыре фирмы имеют только по 10 % рынка каждая. Это похоже на концентрированную отрасль – ее HHI составляет 4000, что гораздо выше порога «высокой концентрации» в 2500. Но теперь представьте себе, что каждые два года или около того лидера сменяет один из его конкурентов. Это может быть связано с тем, что эти пять фирм постоянно пытаются внедрить инновации и опередить друг друга, а одна из них в этом преуспевает в среднем каждые два года. Наличие подобного динамического круговорота радикально изменило бы картину. Мы бы сказали, что данная отрасль на самом деле вполне конкурентна, потому что доминирование лидера неустойчиво, а его рыночная доля временна. Наибольшее значение имеет круговорот лидеров.

Вместе с Гутиерресом мы разработали два основанных на этой идее показателя. Первый учитывает кругооборот лидеров, а второй – перегруппировку фирм. Наш первый индикатор работает следующим образом – если в настоящее время фирма является одним из лидеров отрасли, то есть входит в число четырех крупнейших фирм по прибыли или по рыночной доле, то какова вероятность того, что она сохранит свои позиции на протяжении ближайших трех лет? Результаты наших расчетов представлены на рис. 3.2. На этом графике вы можете увидеть, что в девяностые годы вероятность смены лидера составляла около 45 %. В то время шансы остаться хозяином положения более трех лет были едва ли больше, чем пятьдесят на пятьдесят. Сегодня вероятность смены лидера за три года составляет всего 30 %. Иными словами, в настоящее время у лидеров меньше поводов для беспокойства, чем двадцать лет назад.

Наш второй индикатор использует сходную идею перегруппировки. Мы ранжируем фирмы по рыночной ценности или доходам за определенный год, а затем осуществляем то же ранжирование спустя пять лет. Затем мы вычисляем корреляцию этих двух рейтингов. Если корреляция между двумя ранжированными рядами равна единице, то это означает, что относительное положение фирм за пять лет вообще не изменилось. Если она равна нулю, то это означает, что в отрасли произошла полная перегруппировка. Отсюда перегруппировка определяется как единица минус ранговая корреляция. На рис. 3.3 показано, что за последние двадцать лет перегруппировка уменьшилась. Рыночные доли стали более устойчивыми. Вы можете с большей легкостью предсказать, кто будет на вершине через пять лет. Ответ прост – те же фирмы, что и сегодня.

РИСУНОК 3.2. Кругооборот лидеров

Выводы, которые можно сделать из рис. 3.2 и 3.3, не согласуются с тем, что большинство людей думает о конкуренции. Если вернуться к нашим шести гипотезам, то можно сказать, что данные рис. 3.2 и 3.3 исключают в качестве объяснения более низкие затраты на поиск, потому что эта гипотеза предсказывает противоположную картину. Согласно гипотезе более низких затрат на поиск, небольшие изменения в производительности или инновациях приводят к значительному изменению рыночных долей. Вместо этого мы видим их растущую устойчивость и стабильность.

РИСУНОК 3.3. Перегруппировка фирм

Данные рис. 3.2 и 3.3 соответствуют гипотезе снижения конкуренции на национальном рынке. Также они согласуются с гипотезами возникновения фирм-суперзвезд и роли нематериальных активов, если предположить, что сравнительные преимущества лидеров стали более устойчивыми. Однако причины этого неясны. Я часто слышал аргументы о том, что нематериальные активы подвержены более высокой возрастающей отдаче от масштаба, чем материальные активы, но не видел убедительных доказательств того, что это так. На самом деле, как я покажу позже, стандартные оценки отдачи от масштаба не сильно изменились за последние двадцать лет. Но на данный момент мы можем просто признать, что рисунки 3.2 и 3.3 могут соответствовать растущей устойчивости звездного статуса фирм.