Великий путь. Вечное пламя

- Послушайте меня, друзья мои. Все вы женаты, и не мне вам объяснять... У меня в доме тоже сидит баба. Утром она послала меня на рынок купить овощей, но я так ничего и не купил. Весь день я прошлялся там и сям. Сначала я отобедал с друзьями, затем сидел с вами в кофейне, а про дурацкие овощи совсем забыл. Она, наверное, сейчас рвет и мечет. И вы же все знаете, что я человек небогатый. И сейчас, когда она увидит, что пятьдесят человек пришли на обед... а в доме - шаром покати, скажу вам по правде. Так что давайте вы немного подождете здесь, а я пойду первым делом успокою ее. И тогда позову вас. Идет? Пару минут... войдите в положение.

Гости сказали:

- Чего тут не понять: все бабы - дуры. Давай, иди. Все верно. Нехорошо получать трепку перед такой толпой. Иди один и сперва утихомирь жену. Мы не спешим.

Он зашел в дом, закрыл за собой дверь и сказал жене:

- Там за дверью стоит вся толпа парней из кофейни. Они напросились ко мне на обед. Но мы же с тобой бедняки, да к тому же я ни черта не принес с рынка, потому что деньги куда-то пропали. Что ж тут поделать? Так что вот как мы с тобой поступим. Ты выйдешь к ним как ни в чем не бывало и спросишь: «Чего вы тут стоите? Что вам надо?» И ничего не бойся.

Жена засомневалась:

- Но они ведь так и скажут, что ты сам позвал их на обед.

Мулла махнул рукой:

- Да к черту это. Ты им просто скажи, что меня нет дома, и все.

Жена снова возразила:

- Но они же все видели тебя. Они пришли вместе с тобой и видели, как ты вошел в дом. Они сидят на ступенях, и ты у них перед самым носом зашел внутрь и закрыл дверь!

Мулла успокоил ее:

- Не волнуйся ты. Просто сделай, как я тебе велю. Тверди им, что меня нет дома, что я ушел рано утром и с тех пор обо мне ни слуху ни духу.

Жена сказала:

- Коль по-другому нельзя, то так я и сделаю. - В конце концов, ей просто пришлось согласиться, потому что как бы она смогла накормить пятьдесят ртов? Так что она смирилась: - Ладно, а с тобой мы поговорим попозднее. Сначала надо разобраться с этими придурками.

Она открыла дверь и сурово спросила:

- Что вам здесь надо? Кто вы такие?

В толпе ответили:

- Мы - друзья Муллы Насреддина.

Она сказала:

- Кем бы вы там ни были, вашего дружка я уже целый день не видела. Как убежал утром, так до сих пор и не явился. Шли бы лучше и отыскали его.

Гости возмутились:

- Что за ерунда? Он сам нам сказал ждать здесь и ушел в дом улаживать все вопросы относительно обеда!

- Никто в мой дом не заходил, - упиралась жена Муллы.

- Мы просто так не уйдем, - загудела толпа. - Сначала он нам болтает про свою невиданную щедрость, и теперь - здрасте-пожалуйста! Мы закрыли кофейню и пошли за ним сюда. А теперь такая обида. Мы сейчас зайдем сами и найдем его.

Глядя на такую толпу, несчастная женщина совсем растерялась: не может же она в одиночку удерживать полсотни мужчин.

Между тем Мулла прятался на втором этаже и подглядывал за происходящим из маленького окошка. И когда он понял, что эти идиоты сейчас и впрямь ворвутся в дом и найдут его, он высунулся в окно и закричал:

- Послушайте! Может быть, он и в самом деле пришел с вами, но он же мог выйти через заднюю дверь! - Он говорил о самом себе! - Как вам не стыдно! Спорите с бедной женщиной, у которой без вести пропал муж! Совсем совесть потеряли! Это же ясно как божий день! Да, он мог войти через парадный вход. Может быть, вы и правы. Но кто знает наверняка, правы вы или нет? Если уж на то пошло и это правда, что он вошел в дом, то есть же еще и дверь с черного хода - он мог выйти через нее. Бегите за ним, пока не поздно!

В толпе начали переглядываться:

- Что-то у него не то с головой. Сам о себе говорит: «меня нет дома».

Возможно, Декарт никогда не слышал эту историю. Но поступает он точно так же. Говорит он точно так же. Он утверждает, что если вы уже внутри дома, то это еще нужно доказать. Он пытается доказать, что раз он думает, то, следовательно, он есть. «Я есть» для него вторично, думанье - первично. Мышление и есть его доказательство.

Но ему неведомо, что на Востоке люди только тем и занимаются, что стараются отбросить мышление. На Востоке уже тысячам ищущих удалось остановить мысли. И их опыт подсказывает, что вы появляетесь только после остановки мышления. До тех пор ваше присутствие было иллюзорным: раньше вы не знали вкуса бытия, вы видели себя только как бы в зеркале, видели только свое отражение.

Если спросить меня, я скажу так: «Я есть, потому что нет мышления. Я есть только тогда, когда нет никаких мыслей». Мышление - это препятствие, а не доказательство.

Но сама суть западной философии заключается в мышлении, в то время как путь Востока - это освобождение от мышления. Запад и Восток движутся в совершенно разных плоскостях.

Запад знал великих мыслителей, но ни одного будды. И если вы повнимательнее вглядитесь в жизнь великих мыслителей, таких, как Эммануил Кант, Гегель или тот же Декарт, то вы увидите в них самих себя: беспокойных, шумных, лишенных сочувствия, черствых, неосознающих. С ними не происходило ничего значительного. Они лишь великие мыслители, но не великие сущности.