Великий Рузвельт

Вопрос о том, как втянуть болгарские правящие круги в орбиту американского влияния, Эрл считал ключевым для будущего американской политики на Балканах {66}, причем в качестве главного довода он неизменно выдвигал факт нарастания кризиса власти правящей монархо-фашистской клики и приближения неизбежного краха в результате наступления Советской Армии и антифашистского восстания во главе с коммунистами. Ратуя за сближение США с правительством царя Бориса, Эрл приложил максимум усилий для организации своей встречи с представителями болгарского монарха. Встреча должна была носить скорее всего сугубо предварительный характер, но она не состоялась. 2 апреля 1943 г. Эрл сообщал Гопкинсу, что, по имеющимся у него сведениям, гестапо задержало агента Софии на болгаро-турецкой границе {67}.

Все это, вместе взятое, позволяет вскрыть тот движущий нерв событий, которые привели к новому обращению спецслужб США к старому плану зондажа секретного соглашения с силами внутренней оппозиции в Германии. Столкнувшись с фактом быстрого революционизирования обстановки на Балканах, американские резиденты все больше склонялись к мысли, что только такое соглашение способно гарантировать приход к власти прозападных режимов и обеспечить здесь американское присутствие после войны. С конца 1943 г. депеши Эрла носят порой уже просто панический характер. Обращаясь то к Г. Гопкинсу, то непосредственно к президенту, он сообщал об огромном моральном воздействии военных побед Красной Армии на положение в странах Юго-Восточной Европы, на рост антифашистского, освободительного движения, которое в случае распространения его на другие регионы и усиления просоветской направленности грозит Западу невозвратимыми потерями, включая и утрату контроля над арабской нефтью {68}.

Сквозь призму особых интересов, которые преследовала американская дипломатия в Восточном Средиземноморье, на Ближнем Востоке и Среднем Востоке, Эрл предлагал рассматривать и нарастающие усилия Советского Союза по пропаганде своих целей в войне среди широкого круга людей и народов на территории, контролируемой гитлеровцами. В Анкаре и Стамбуле все сильнее ощущались результаты большой разъяснительной работы советских политорганов среди населения стран, либо оккупированных гитлеровцами, либо находившихся в вассальной зависимости от них, а также в рядах вермахта. Эта деятельность приносила осязаемые плоды. Информаторы Эрла доносили, что контрпропаганда Геббельса оказывала все меньшее влияние, а пропаганда Москвы имела определенный успех даже среди высших офицеров вермахта и государственных чиновников Третьего рейха. Резонно поставить вопрос: не была ли связана встревоженность Вашингтона и Лондона созданием в июле 1943 г. национального комитета «Свободная Германия» с тем комплексом опасений, который лишил покоя американских резидентов в Европе после того, как стратегическое превосходство на Восточном фронте перешло к советской армии? Восточный фронт устоял, но теперь уже, как представлялось аналитикам от разведки, Москва могла посчитать заманчивым повести разговоры с лидерами Третьего рейха о сепаратном мире на выгодных для себя условиях (например, о границах по Одеру и т. д.).

«Брожение в умах» американского разведывательного директората отражал рабочий документ, подготовленный в недрах «советского отдела» УСС в середине октября 1943 г. специально для внутреннего обсуждения. Ему предшествовала острая дискуссия, поэтому положения документа отмечены взвешенностью и высокой достоверностью оценок. В пункте первом документа с характерным названием «Условия для сепаратного мира между Россией и Германией» говорилось: «Хотя имеющие хождение различные слухи о переговорах о сепаратном мире между Германией и Россией должны рассматриваться как часть психологической войны, возможность таких переговоров о прекращении войны между двумя странами является достаточно реальной для того, чтобы служить оправданием выяснения всех обстоятельств». Пункт второй гласил: «Неправдоподобно, чтобы нацистский режим в том виде, в котором он существует, мог бы рассчитывать на успех сепаратных переговоров с Россией» {69}.