Великий Сибирский Ледяной поход

После прохода тайги намечался план остановить красных у восточных выходов из тайги, загородив их отрядами с большим количеством пулеметов, обильно снабженными патронами. Если бы это удалось, можно было бы выиграть время для приведения в порядок перепутавшихся частей, подтянуть отставших, дать некоторый отдых и восстановить боеспособность. Но обстановка этого не допускала.

Некоторые части 1-й армии, двигавшейся на правом фланге фронта, перешли на сторону красных, а частью разоружились и разошлись. Сибирский тракт, проходивший через Томск, был открыт противнику для выхода в тыл 2-й и 3-й армиям. В Красноярске шли усиленные приготовления левыми группами к восстанию с целью отрезать отступавшим движение на восток. На свою сторону эти группы привлекли командира 1-го Сибирского корпуса генерала Зиневича и подчиненные ему войска. Генерал Зиневич объявил об «окончании» Гражданской войны и потребовал от главнокомандующего генерала Каппеля сложить оружие. К взбунтовавшемуся гарнизону Красноярска шли на усиление большие отряды красных партизан Щетинкина, Кравченко и др.

Вместо задержки красных на восточной границе Томской тайги и приведения себя в порядок отступавшим армиям приходилось торопиться к Красноярску и двигаться в тяжелых условиях. От Щегловской тайги до Красноярска более 400 верст. Не доходя до города, к югу тянется новая полоса тайги, не имевшая дорог с запада на восток. Эта тайга находится на левом берегу реки Енисея, примерно к югу от участка железной дороги ст. Кемчуг – Красноярск. Ст. Кемчуг – в 85 верстах к западу от города Красноярска.

Все отряды и обозы, двигавшиеся южнее железной дороги, главным образом из состава 3-й армии, находились под ударом быть прижатыми к этой тайге и отрезанными от путей отступления. Необходимо было выбраться на железную дорогу возможно скорее. Последним пунктом выхода из ловушки являлась станция Кемчуг.

Тяжелые условия перехода через Щегловскую тайгу задержали 3-ю армию, и она двигалась на полтора-два перехода на уступе позади 2-й армии. Теперь, после прохода тайги, шли по нескольким дорогам и по сравнительно населенному району. Можно было ночевать под крышей и находить продукты, а для лошадей – корм. Лошади были сильно изнурены, и многих приходилось заменять покупкой или обменом. Сибирские крестьяне нередко вполне добровольно обменивали изнуренную лошадь на свою, в хорошем теле. Это освобождало их от подводной повинности или же захвата крепкой лошади бесплатно или за обесцененные кредитные билеты. А изнуренную лошадь можно «выходить».

Измена генерала Зиневича в Красноярске заставляла ускорить движение, чтобы не дать возможности перешедшему на сторону красных гарнизону и подходившим к ним на усиление шайкам партизан организовать оборону города и закрыть нам дальнейший путь отступления. Не приходилось думать о столь необходимом отдыхе и приведении перепутавшихся частей в порядок. О дневках забыли, ночлеги и привалы были сокращены до предела, величина переходов увеличена.

Несмотря на большие потери в тайге, дороги и на этом участке пути были загромождены большим количеством частей, обозов и беженцев. Только немногие части двигались в порядке. Большинство было разбито на мелкие группы и перемешались с обозами и беженцами. На случай потери связи с начальником дивизии частям ижевцев было приказано пробиваться к железной дороге и двигаться к Красноярску.

Конный Ижевский полк в ночь 27–28 декабря выступил из деревни Красный Яр и, проделав большой переход, дошел до деревни Ново-Троицкой. После еще одного или двух переходов полк нагнал свою хозяйственную часть. Кажется, впервые после выступления из Омска, где полк формировался, он оказался собранным в полном составе. Генерал Молчанов захотел посмотреть полк и отдал приказ, перед выступлением на следующее утро, построить полк для смотра.

Привыкнув за последнее время к малочисленности частей, выстроенный Ижевский полк показался по крайней мере конной бригадой. Шесть эскадронов, учебная команда, пулеметная и подрывная команды, штаб с командами связи и комендантской, хозяйственная часть, санитарная и ветеринарная части и, наконец, детище Гражданской войны – «семейный» дивизион, в котором насчитывалось около 200 жен, детей и стариков. За боевыми частями каждого эскадрона в 90—100 сабель стояли по 30–40 всадников «запаса», не имевших седел, многие без шашек, сидевшие на попонах или других приспособлениях. Всего было выстроено более 800 всадников, с обозными и нестроевыми до 1000 человек, не считая семей. Благодаря большому обозу неудивительно, что построенный для смотра полк казался много больше, чем полк нормального состава. Но несмотря на разнообразие обмундирования, разномастность лошадей, не говоря уже о необычном виде обоза, полк представлял стройное зрелище.